– Никому не говори о том, что видела. Пожалуйста, просим тебя. Ради матери.

– Хорошо, я не скажу. Только это очень лицемерно получается, Лев Анатольевич. Люди верят в то, что вы им говорите.

– Да что ты знаешь о наших людях? В церкви уже несколько лет не была! – полоснул меня острым взглядом мужчина. – Твоя мать – прекрасный образец, олицетворяющий женское начало.

– И вы не смогли пройти мимо ее юбки…

Я уверена, что этот Лев заставил ее заняться с ним сексом. Она не могла сама…

– Помни, Ася, с кем разговариваешь, – процедил угрожающе. – У тебя что-то случилось? – как отличный психолог пастырь сразу понял, что сегодня я взвинчена и не такая кроткая, как обычно.

– Нет, у меня всё прекрасно.

– Тогда почему ты вернулась домой раньше времени?

– Неважно.

– Ты мне как дочь. Я всегда готов выслушать тебя и дать тебе совет.

– Спасибо, обойдусь.

– Ну, в душу лезть не буду, коли ты этого не хочешь. Я тогда пойду, – пастырь поднялся с места. – Двери моей церкви всегда открыты для тебя, Анастасия.

– Угу. До свиданья.

Не зря мне не нравился этот мужчина! Я уверена, что мама с ним не по своей воле. Наверняка ей было противно с ним в постели. У меня самой тошнотворный ком в горле стоит. Еще не отошла от одного неприятного случая, как произошел следующий.

Я зашла в кухню, где мама заваривала травяной чай, и сказала:

– Он тебя заставил, мам? Всегда знала, что он неприятный тип.

– Не говори так о Льве, – ответила она глухим голосом. – Почему ты вернулась?

– А почему вы задаете мне один и тот же вопрос?

– Ты видела то, что не должна была видеть.

– Я уже пообещала пастырю, что никому ничего не скажу.

Ее напряженная спина немного расслабилась. Она очень сильно боится огласки, и я понимала почему: те люди, которые вместе с ними молятся, их просто возненавидят.

Был случай, когда они изгнали из своего сообщества женщину, которая провела ночь с новым знакомым. Сам Лев и выгнал бедняжку, когда она во всем призналась. Он многое запрещает другим, а самому себе разрешает всё. Так получается.

– Когда ты познакомишь меня со своим парнем? – вдруг спросила мама.

Ее излюбленное: перевести тему на меня, когда сама в чем-то не права. Неудивительно, что Кира сбежала из дома. Жаль, конечно, что сестра покатилась по наклонной, и отголосок ее деятельности словила я. Теперь Марат Осёлович всегда будет смотреть на меня и видеть шлюху.

– Как и договаривались, мам. В субботу он к нам придет на ужин.

Я попросила Руслана разыграть из себя обычного студента. Мама будет резко против наших отношений, если узнает, что он богат. Деньги в их коллективе тоже презирались, все «излишки» отдавались главе на развитие церкви.

– Хорошо. Лев Анатольевич тоже будет присутствовать на ужине. Он хочет понять, что он за человек, этот твой Руслан.

– Что? Нет! Я не хочу. Он – не наша семья.

– Тебе придется смириться с его присутствием в моей жизни.

Пастырь быстро вычислит, кем является Рахманов на самом деле, у него глаз наметан на состоятельных людей. А я не хочу, чтобы меня опозорили выклянчиванием у него пожертвований. Это они еще не в курсе, что мы заявление подали в ЗАГС. Внутреннее чутье подсказывало мне пока молчать.

– В твоей жизни, мам, но ни в моей, – рискнула пободаться с родительницей.

– Неблагодарная! – ожидаемо взорвалась мама. – Когда твой отец оставил меня с двумя маленькими детьми на руках, кто помог нам? Кто? Правильно: Лев Анатольевич Говоров.

– Хорошо, он помог, большое ему за это спасибо. Но дальше мы как-нибудь сами.

Действительно, что-то было такое, я маленькая была, уже не помню. Этому Льву далеко не сразу удалось завербовать маму в свою церковь.