— Да, возможно. Но сейчас у меня есть все. Я выбилась в люди. А она — как была никем, так всегда и останется, — поджав губу, обняв себя руками, Ксения пыталась выглядеть собранной, но все равно дрожала.

—Если тебе это так важно, то она тоже выбилась в люди, — Островский прыснул с омерзением. И тут я его понимала. Уважать только тех, кто имеет деньги, глупо и наивно. — Женя — моя жена. Жена!

— Временная. Потом вернется туда, откуда пришла, — уверенно отмахнулась Ксения, а потом вдруг в глазах ее вспыхнуло понимание. С ужасом она прошептала: — Или нет? Ты решил оставить Женю себе?

Мужчина как-то странно замялся. Нервно шагнул назад и хмуро отошел к бортику:

— Какими бы ни были наши отношения с Женей, я всегда буду им помогать и обеспечу достойный уровень жизни. Хоть тебя эта информация и не касается.

— Ты ушел от вопроса! — вскочив на ноги, блондинка, быстро перебирая ногами, настигла мужчину и положила тому руку на плечо. — Ты хочешь оставить Женю себе? Она тебе… нравится?

Ответа я ждала с замиранием сердца. Дышать перестала, и мир вокруг словно перестал существовать. Вжавшись в диван, я глаз не отводила от мини-концерта, развернувшегося на нижней палубе.

— Сложно… Как же сложно это признавать… После стольких лет! — грубо и резко Островский дернул руку Ксении. Та отшатнулась в сторону, будто от пощечины. — Но в сегодняшней ситуации я склонен верить Жене.

На губах моих появилась глупая улыбка, а где-то в животе заплясали бабочки, готовые вспороть желудок своими маленькими активными крылышками.

— ЧТО?! — ахнула та возмущенно, будто сама невинность. — Я ведь твоя… И только твоя!

Но мужчина ее будто не слышал. Наступая бесшумно и угрожающе, словно пантера, он загонял блондинку в угол, рыча так, что внутри меня зарождался ужас:

— Теперь я глаз с тебя не сведу. Поняла? Увижу хоть раз рядом с Женей или Аней — пеняй на себя.

Пока девушка открывала и закрывала рот, пытаясь собрать мысли в кучу, Островский отряхнулся и пошагал к выходу. Я тоже подобралась, чтобы успеть сбежать до того, как мужчина пройдет рядом с диванами.

— СТОЙ! — воскликнула вслед Ксения, — а как же наш план? Ты простишь того, кто убил и обокрал твоих родителей ради какой-то там?.. Еще и с прицепом от другого!

Отступая назад в кромешной тьме и подслушивая чужой разговор, я совсем забыла об осторожности. Шаг, шаг и еще шаг… Чертов провод запутался в завязках босоножек. Инстинктивно дернув ногу на себя, я двинула с места диван и уронила на пол торшер. Громкий звук разбивающегося стекла разрушил гробовую тишину.

— Вот же черт… — зажмурившись, я мечтала стать невидимкой.

— Женя? Это ты там прячешься? — голос Ксении заставил вернуться к реальности. Когда я открыла глаза, лже-муж и блондинка смотрели прямо на меня. — Она подслушивала!

Сгорая от стыда, взяв руки в ноги, я побежала прочь, не разбирая дороги. Залитая румянцем, мечтала больше никогда не видеть тех, перед кем опозорилась.

— Стоять, — во тьме мне перегодил дорогу черный силуэт. Запыхаясь, я не сразу узнала в нем Островского. Он сократил путь, воспользовавшись служебной лестницей. — Нам надо поговорить.

На мгновение я растерялась. А потом заставила себя собраться и спокойно прошептала:

— Не о чем.

— То, что я говорил Ксении о тебе… И вообще… Наши отношения с тобой… — мужчина, который еще пару минут назад убивал меня своей решительностью и собранностью, сейчас растерялся и не мог подобрать слов.

— Меня это не касается, — перебила его я. Не хотелось дослушивать, что он там предложит. Боялась не справиться с эмоциями, податься соблазну и согласиться. — Ваш роман с Ксенией — дело сугубо личное. Я — нанятый работник.