— Интересно-интересно, — закрывая за боссом дверь, я все же приняла заветный душ. Но вопрос все никак не покидал: — Неужели у него все же кто-то есть?

— Только не смей ему говорить! — рассказав Снежке про небольшой конфуз с душевой, я упустила все детали. Нечего ей знать, что младший друг у нашего босса совсем не младший. Даже не средний. Что-то ближе к гигантскому. Да и тело вполне себе ого-го… А не как мы думали с подругой…

— Женька, я могила! — торжественно пообещала мне блондинка, вгрызаясь зубами в сочное зеленое яблоко. — Ты же меня знаешь!

— Вот поэтому и говорю, — многозначительно закатила глаза я, — что знаю!

Мы спокойно завтракали, как вдруг Алексей вошел в комнату. Я сразу почувствовала, что босс без настроения. Суетливый, нервный, раздраженный… Видимо, поэтому Снежка прямо с порога ему заявила вместо «доброе утро»:

— Алексей Геннадьевич, а вы с какой целью в душевой кабине без включенной воды стояли?

— Что-что?! — Островский зыркнул на меня гневно, капилляры в глазах полопались от злости. Грузно рухнув на стол, он обрушил на скатерть свой маленький компактный ноутбук.

— Ну, то самое… — Снежка начала странно подмигивать. Получалось это плохо. Больше напоминало инсульт или эпилептический припадок. — Признайтесь, специально жертву поджидали? Небось грустно жить на работе… Уже готовы на женщин нападать? Как говорится: радикальные меры.

— Снежана, — Алексей закашлялся. Рубашка начала резко душить, — я бы вас попросил…

— Ни слова больше! Я все по вашему виду поняла, — вскочив с места, подруга подбежала к Островскому с телефоном и начала тому тыкать в лицо фотографией. — Это тетя мамы по бабушкиной линии со стороны отца. Я ее лично не знаю, но мне рассказывали, что она хороший человек. Так что вы на внешность не смотрите. А то, что у нее цирроз печени, так с вашими бабками вы ее вылечите!

С грустным стоном я зарылась лицом в ладони. Снежка есть Снежка… Она секреты держать за зубами никогда не умела. Да и вообще, помалкивать — не ее конек.

— Евгения! — ударив ладонью по столу, он указал мне пальцем на выход. — Ребенка няне, а ты за мной. Бегом!

Посмотрев на подругу с осуждением, негодующе помотала голой. Снежка так и не поняла, чего Островский взбесился. Ведь от чистого сердца помочь пыталась и даже чуть от обиды не расплакалась.

Поцеловав Анечку, как в последний раз, я последовала за лже-мужем. И когда мы остались наедине, чуть со страху не умерла. Впервые видела Островского настолько взбешенным. От него буквально искры летели, и пар шел из ушей.

— Значит так, — отчеканил он от зубов строго, — на нашей встрече с Робом и Ксенией я скажу, что вы с ребенком отправляетесь жить в Мексику. Мол, там климат лучше и все такое.

Прижимая ладони к груди, я смотрела на то, как мужчина измеряет шагами малую гостиную.

— Это значит, что наш договор разорван? — от неожиданности слезы выступили на глазах. Неужели глупость Снежки разрушила все планы?!

— Не совсем. Ты все еще будешь моей женой, пока я не заключу договор. Станешь приезжать по требованию. Фото слать, если понадобится. И все в таком духе, — нервно растирая руками бороду, Островский свел брови на переносице и смотрел куда-то сквозь зеркало. — Но жить ты тут больше не будешь. Это понятно?

Звучало это, как пощечина. Я отшатнулась, попятилась к двери.

— Простите, если обидела, — затараторила, неосознанно переходя на «вы». — Да и Снежку простите. Поймите, если я свою семью не помню совсем, то Снежку сдали в детский дом в осознанном возрасте. Около десяти лет. Отец умер, мама нашла нового мужа, и тому падчерица была не нужна. Сейчас, уже взрослая, она пытается всем помочь, чтобы быть нужной. Да, порой нелепо. Но главное искренне!