Этот «семьдесят шестой» окончательно расстроил новоявленного абитуриента, и, пребывая в состоянии полного пессимизма и уныния, отправился отец Стефан искать место, где главу преклонить в последнюю ночь перед нежданным испытанием.

Место нашлось в священнической гостинице, где в каждом номере выстроились в два ряда десять коек, разделенных тумбочками и столом с электрочайником. Батюшке показалось, что он бывал здесь раньше. По давней привычке, начал отыскивать тумбу с дневальным, но на положенном ей месте увидел киот с иконами, аналой с епитрахилью и понял, что это не знакомый кубрик во флотской казарме, в котором он провел когда-то три года, а гостиница.

К вечеру комната заполнилась иными соискателями академического места, причем каждый из них неизменно вопрошал:

– Чего сдавать будем?

И получал стандартный ответ:

– Всё!

В книжной лавке купил отец Стефан тоненькую книжицу с избранными лекциями по догматике, решив, что на больший фолиант времени все равно не хватит, да и вообще неизвестно, о чем спрашивать будут. Лекции не читались, мысли отсутствовали, да и в комнате священническая рать гоняла чаи с вечными поповскими разговорами о том, кто и где служит, кого куда перевели и где подешевле облачение приобрести.

Утром желающие получить гордое звание «академик» собрались у крыльца семинарско-академического корпуса и выслушали напутственное слово епископа-ректора, который объявил, что в трех аудиториях на втором этаже их с нетерпением ждет преподавательский состав. Именно там, в обстановке христианской любви и взаимопонимания, гранды академического богословия побеседуют с ними на темы догматики, литургики и церковной истории и определят тех, с кем им придется часто встречаться в ближайшие четыре года.

Отец Стефан откровенно нервничал. Впрочем, было заметно, что и собратья его по экзаменационному испытанию тоже волновались.

В первой аудитории, куда зашел батюшка, проверяли знания по догматическому богословию, что, по мнению всех без исключения абитуриентов, было самым непредсказуемым и тяжелым испытанием. Мнение мнением, но реальность оказалась вполне приемлемой для нашего священника. Спросили у него то, что когда-то в семинарские годы ему четко и на всю жизнь втолковал старенький, переживший все церковные перипетии последних пятидесяти лет протоиерей.

Окрыленный успешным началом, батюшка без задержки перешел в следующую аудиторию, где беседовали о литургике. Для отца Стефана, который вот уже десятый год служил, часто исполняя не только обязанности священника, но и регента с псаломщиком одновременно, ответить на вопросы о расположении кондаков, порядке тропарей и последовательности литургии труда не составило. Можно сказать, что испытание на знание богослужения закончилось к взаимному удовлетворению спрашивающих и отвечающего.

Экзамен по церковной истории отца Стефана не волновал. Любил он историю как таковую вообще, а церковную особенно, да и на форумских баталиях в интернете обсуждения всех исторических тем не проходили без его участия. Более того, именно там, в историческом разделе самого крупного православного форума, был отец Стефан модератором – тем, кто за порядком в дискуссиях следил, нарушителей правил гонял, а случалось, и «банил», то есть вход на форум закрывал.

Окрыленным и уверенным предстал батюшка перед тремя преподавателями, один из которых показался ему знакомым, но, заметив на рясе экзаменатора епископскую панагию, отец Стефан решил, что видел молодого архиерея в прессе или на телевидении. С него-то, епископа этого, вся катаклизма и началась…