- Мне сказали, вы ничего не помните.
- К сожалению, даже имени.
- Я не стал говорить врачу, но нам вы представились Алиной.
- А мы давно знакомы?
- Нет, вы помогли Мише в тот день, когда упали и попали в больницу.
- Давно это было? - со страхом спрашиваю я.
- Пару дней назад. Меня, кстати, Владимир зовут. Наверное, вы и это не помните.
Он виновато улыбается и тут же делает сыну замечание, чтобы тот не лез в шкафы. И Миша возвращается к моей постели, где, усевшись на край, осторожно берет меня за руку.
- Спасибо, что зашли.
Разговор как-то не клеится, и я жду, что, наконец, останусь одна. В моей памяти - белый лист. Ничто не откликается на моих гостей. И при мысли, что точно так же я могу посчитать незнакомыми кого-то из близких, становится неожиданно больно, отчего слезы непроизвольно выступают на глазах.
- Алина, вам плохо? - чутко реагирует Володя.
- Нет-нет, все нормально. Просто голова еще побаливает.
- Да, точно, - он рассеянно проводит рукой по волосам. И я зависаю, ловя едва мелькнувшее ощущение, что где-то я это уже видела.
- Миша, пойдем. Алине надо отдыхать.
- Уже? - расстроенно тянет малыш. - Ты ведь придешь к нам в гости, когда поправишься?
Я беспомощно смотрю на него, а затем на Владимира.
- Миш, мы это уже обсуждали.
- Но ты ведь сказал, что мы можем забрать ее к себе! - неожиданно выдает ребенок.
Я ошарашенно перевожу взгляд на мужчину. У того выступает едва заметный румянец на щеках. Будто он сильно смущен.
- Ну, пап! А как же помогать?
Он виновато смотрит на меня, а затем все же говорит:
- Алина, понимаю, что, может, мое предложение будет выглядеть довольно странно, но… Если вы так и не вспомните ничего, то вы могли бы пожить у нас.
- У вас? Вы серьезно?
- Конечно. Миша потерялся в тот день и долго ходил, искал меня, но никто не помог ему. Только вы. И поэтому…
- Вы чувствуете себя обязанным? - заканчиваю его мысль.
- Мне просто хотелось бы помочь хорошему человеку, - возражает Володя. - Так что буду рад, если смогу облегчить ваше непростое положение.
- А мама Миши, она не будет против? - осторожно спрашиваю я. Вообще первая мысль - отказаться. Почему-то не представляю себя приживалкой в чужом доме. Но потом вмешиваются голос разума и здравый смысл.
А куда я пойду, когда меня выпишут? Я уже поняла, что нахожусь в государственной больнице. И здесь не церемонятся особенно. Не держат по несколько месяцев. А значит, довольно скоро выпишут и меня. Долечиваться дома.
Вот только дома-то у меня и нет. Точнее, я не помню, есть ли он вообще.
- Не будет, - неожиданно жестко отвечает Владимир. - Она с нами не живет. Мы в разводе.
- Простите, - смущаюсь от его реакции. Видимо, наступила на больную мозоль. Но не спросить просто не могла.
- Ничего страшного, Алина. Вы поправляйтесь. Мы как-нибудь еще зайдем.
- Спасибо, - искренне произношу, а Миша внезапно подходит ближе и прижимается ко мне.
- Я тебе потом все-все свои игрушки покажу, - шепотом выдает он. - Ты только приходи в гости. Пожалуйста.
И столько мольбы в его просьбе, что у меня сердце сжимается. Неужели мальчику так одиноко? Может, отец не так уж часто с ним проводит время? А учитывая, что и мать с ними не живет… И тут же останавливаю себя - меня это не касается. Не мое это дело. Мне бы со своей памятью разобраться.
- Спасибо за приглашение, - с трудом выдавливаю, чтобы не расстраивать ребенка.
Его отец достает визитку и кладет на тумбу.
- Оставлю на всякий случай. Если вдруг что-то понадобится - Алина, не стесняйтесь. Звоните.
Киваю и провожаю взглядом гостей. Мальчик то и дело оборачивается, пока папа его ведет к дверям.