По моей просьбе мы смотрим комедию. Сейчас я не смогу переварить слезливый фильм. Я и так на грани истерики из-за последних суток. То эта встреча в клубе, то дома у подруги. Стало слишком много ее отца в моей жизни. Это пугает и заставляет постоянно быть в напряжении.

Только вот поцелуй не выходит из головы.

Губы до сих пор горят от его наглого вторжения. А на языке сохранился вкус отца подруги. И его не перебить ни соевым соусом, ни лимонадом, ни даже острыми чипсами.

Когда фильм заканчивается, подруга предлагает поиграть в настольные игры. Ими у нее заставлена целая полка. Но я качаю головой.

– Уже темнеет, мне пора возвращаться.

– Ты вообще могла бы остаться у меня на ночь! – радостно восклицает Ева. – Устроили бы пижамную вечеринку! О, точно! Классная идея, да?

– Ева, нет, – отказываюсь с сожалением в голосе.

Остаться ночевать в доме ее отца – это худшая идея, которая могла прийти в голову моей подруге. Она, конечно, не знает, почему я отказываюсь. Но я ни за что не соглашусь на такое. Я же не усну, зная, что через пару комнат от меня спит ее отец. А если он решит ночью зайти и осуществить задуманное? Ну нет. На такое я точно не пойду!

Встаю с огромной кровати подруги и потягиваюсь. От долгого лежания мышцы затекли.

– Я только воспользуюсь туалетом, а потом уеду.

– Я тебя отвезу, – говорит подруга, тоже поднимаясь.

– Да я доберусь, – спорю.

– К нам сюда автобусы не ходят, так что я все же отвезу. Да не парься, мне не сложно.

– Ладно, – соглашаюсь. Спорить с Евой все равно бесполезно. Из нашей короткой дружбы я уже поняла, что если она что-то вбила себе в голову, то ее не переубедить.

Воспользовавшись туалетом, возвращаюсь в комнату. Ева уже снова переоделась, и теперь крутится перед зеркалом в полный рост, рассматривая свою обтянутую джинсами попку. Довольно цокает, улыбается и разворачивается на выход.

– Готова?

– Да, – киваю.

– Тогда поехали.

Захватив бежевый плащик, подруга вместе со мной выходит из спальни.

Мы спускаемся вниз, и я замираю, глядя на то, как из гостиной выходит отец подруги. На нем черные джинсы, такого же цвета рубашка, поверх которой идеально сидящий пиджак.

– Далеко собралась? – строго спрашивает он Еву.

– Отвезу Сашу в общагу.

– Я сам отвезу. Оставайся дома.

– Ну па-а-ап, – тянет она.

– Ева я все сказал. Мне все равно надо ненадолго вернуться в центр, так что я могу докинуть твою подругу.

От его предложения волоски на всем теле становятся дыбом. Остаться одной в машине с этим… чудовищем? Да я лучше пешком отсюда добегу. Какое расстояние? Километров десять? Я добегу. Только бы не садиться в его машину.

– Я… – начинает Ева, но ее телефон в руке жужжит, и она бросает взгляд на экран. Поднимает голову, а потом, нахмурившись, снова смотрит на гаджет.

– Ева, я доберусь, – произношу. – Спасибо, – это уже ее отцу. – Я сама доеду.

– Саш! – восклицает Ева. – В твоей общаге пожар.

Я замираю, и мои глаза становятся огромными. Подскакиваю к обуви и быстро натягиваю свои кроссовки. Хватаю с вешалки куртку и пытаюсь натянуть. Но от нервозности постоянно роняю ее на пол.

Отец Евы поднимает ее и помогает мне наконец засунуть руки в рукава.

– Поехали, – сухо произносит он.

– Я с вами! – выкрикивает Ева и быстро прыгает в свои белые сникерсы.

Мы втроем выходим на улицу. В другой ситуации я бы сопротивлялась, чтобы Гордей Анатольевич вез меня, но сейчас я в таком состоянии, что мне плевать. Я и бегом побежала бы, только бы добраться до общежития и узнать, что с моими вещами. У меня нет возможности купить новые.

– Что там случилось? – спрашивает отец Еву, когда мы усаживаемся в его огромный джип. Заводит машину и выезжает со двора.