– Если бы я еще знал, как это делается. Черт…

Дарина ест плохо. Маме удается впихнуть в нее половину котлеты и напоить молоком. Я даже не спросил у… той женщины, все ли девочке можно есть? Да и зачем? Завтра же я обследую ребенка в лучшей детской клинике.

– Лева, ребенок чистый. На ней приличная одежда. Не понимаю, за что суд лишил ту женщину прав? И как е зовут, кстати? А то мы…

– Мама, неважно, как ее зовут, ясно? Забудь о ней. Она разводится с мужем. Собственного жилья не имеет. Работает в ночном клубе. Тебе этого мало? – раздражаюсь я, отбрасывая приборы. Мама всегда всех жалеет… Бомжей на остановке, попрошаек, толкущихся возле храма. Теперь и эту… Этери. Странно, что ее так зовут – голубоглазой блондинке не к лицу такое экзотическое имя.

– Мне мало, Левушка. Но ты… Я тебя тоже понимаю и не осуждаю. Так что ты решил с малышкой? Будешь искать няню или оставишь ее у меня?

– Конечно, няню. Мам, не рискуй здоровьем, прошу тебя. Я себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится.

– Мне кажется твоя новая… Как ее? – помешивая ложкой чай, спрашивает мама.

– Тина, – подсказываю я и шумно выдыхаю, давая понять, что не желаю расспросов. – Кристина Сергеевна.

– Да привел бы ее уже, сынок. Надо познакомиться нам.

– Мам, мы встречаемся всего месяц. Ничего серьезного.

– Она так не думает. Когда я была у тебя в больнице, то заметила, как эта дамочка на тебя смотрит. В рот заглядывает.

Мама, мама… Сейчас не самое лучшее время для расспросов, но я терпеливо отвечаю.

Мама вызывается помочь мне с выбором детской одежды. Дарина немного оживает и отвлекается от требования «привести маму», когда мы входим в красочный магазин игрушек. Я покупаю ей конструктор, куклы, кубики, книги и раскраски – все, что советует продавец-консультант.

– Сынок, а как же завтра? Тебе же на работу надо? – обеспокоенно произносит мама.

– Я уже связался с агентством. Они пришлют няню утром. Если не подойдет, пришлют другую.

– Ну… Поезжайте домой. Дариночка быстро уснет, вот увидишь.

Мама оказывается права – Дарина засыпает в машине, стоит мне тронуться с места… Сам не замечаю, как привыкаю к ее имени. Может, не стоит менять? Или нет… Назло той женщине я завтра же займусь сменой документов…

4. Глава 4.

Этери.

Директор ресторана понимающе кивает, слушая мою тираду про расчетный счет. Если он сейчас откажет, я просто умру от отчаяния…

– Ну что же вы молчите, Дмитрий Степанович! – вмешивается Ника. – Вам что, трудно?

– Не трудно, девчонки. Идите к бухгалтеру, она даст реквизиты. Что-нибудь придумаем… Оформим деньги, как пожертвования организации, а там… Найдем способ вытащить.

– Ура! Бежим, Тери! У нас эфир через два часа, надо еще тебя накрасить и причесать, – тараторит Ника, стуча каблуками по полу коридора.

– А это еще зачем? Может, напротив, не стоит вмешиваться в мою природную… хм… красоту? Я должна выглядеть жалкой и несчастной, а не ухоженной и шикарной.

– Ты права. Маникюр у тебя имеется, а волосы… Твоим шикарным кудрям не нужна никакая укладка. Мы просто распустим их и нанесем немного тона на лицо. Ох, Тери… Как я волнуюсь, ты не представляешь. В разговоре с директором телеканала я так его накрутила. Они настроены решительно! Я почти уверена, что программа вызовет общественный резонанс. Доложат прокурору и начальнику следственного комитета! Бери выше – первому лицу области!

– Тише, тише, подруга, – успокаиваю ее я. – Им проще меня уничтожить, чем разбираться.

– Не-ет. Тебе нужно будет посмотреть в камеру и сказать, что ты не боишься никого. И всю эту лабуду, которую говорят в кино: если со мной что-то случится, прошу винить в этом Льва Самойлова!