- Что? - нервно дернулась я, задрав голову, чтобы смотреть только в его лицо.

- Мы прожили с тобой пять лет. Почему я тебя смущаю?

- Ничего не смущаешь! - слишком резко ответила я, но тут же собралась и выдала спокойнее: - Но мы не нудисты, поэтому не расхаживаем по дому голышом.

- Нет, у тебя был такой взгляд, как будто я извращенец-эксгибицонист, и ты видишь меня в таком виде впервые.

Я громко фыркнула, хотя он совершенно верно расшифровал мой взгляд, в котором было и возмущение, и испуг, и удивление, и… интерес.

Тело у Пантелея было… любимое. То, которое холят и лелеят, то, о котором заботятся изо дня в день, тренируют, питают. Одним словом, любят.

Когда дела шли хорошо, и занятие индивидуальным пошивом было моей основной работой, я видела много тел. И мужских, и женских. Но какого совершенного - никогда.

Идеальный перевернутый треугольник сверху с красиво прокаченными дельтовидными мышцами и четко очерченными бицепсами. Идеально уравновешенный низ с пропорционально правильной длинной и формой ног.

Я подтерла воображаемую слюну, и наспех выдала очередное объяснение своей подозрительной реакции.

- Ты уже не мой мужчина. Поэтому ты не можешь вести себя в моем доме так, как… родной, - выбранное слово щарапнуло слишком личным значением, но я не успела придумать что-то более нейтральное. И Пантелей тотчас на него среагировал.

- Детям я все ещё родной!

- Чтобы общаться с детьми, тебе не нужно раздеваться, - выпалила я, с размаху попав ловушку, расставленную Пантелеем.

- Ну раз уж так получилось, может пообщаемся с тобой?

Взгляд Пантелея стал мягким и теплым.

Ого! Как он оказывается умеет.

И сейчас, в отличие от животной вспышки желания в его глазах в чулане, он реально соблазнял.

Пальцы, удерживающие мое плечо, ослабили захват, спустились к локтю, нежно его сжали, видимо, задев какую-то точку, что по всему тему побежали мурашки.

- Нет, - сдержав судорожный вздох, отрезала я, аккуратно высвободила локоть, но посчитала нужным оправдаться за свою первую реакцию: - Твой уход пошел тебе только на пользу, Пантелей. Со мной у тебя не было таких мышц, - я подняла руку и ткнула пальцем в его упругий бицепс. - Боюсь, теперь я просто не смогу себе тебя позволить.

- Почему? - недоумение застыло в его глазах.

- Откуда я возьму тебе столько белка, чтобы поддерживать такое богатство?! Так что и не надейся!

Я крутанулась на сто восемьдесят градусов, оставив Пантелея обдумывать сказанное, и только когда вошла на кухню, вспомнила, что оставила бульон на подносе на диване.

Только б не разлил! Я метнулась обратно, но в дверях наткнулась на сына.

- Мам, Валюшка обкакалась, - с детской непосредственностью сообщил мне он и тут же с восхищением добавил: - А ты видела, какие у него мышцы?!

Почему-то перед глазами моментально возникла голая задница Пантелея. Мышцы на ней тоже были зачётные.

- Он что до сих пор не оделся?! - возмущённо отреагировала я.

- Ну на половину. Он в штанах, а руки вот такие! - Саша поднял руки в стороны как заслуженный бодибилдер и повертелся туда-сюда.

- Ясно, - с облегчением выдохнула я. - Саш, иди мой руки и садись за стол, - дала указание и отправилась за дочкой, которую застала в зале сидящей на ковре перед диваном и наблюдающей за Пантелеем, уже, к счастью, одетым еще и в футболку, пьющим бульон и по ходу дела строящим ей смешные рожицы.

Дочка была в восторге.

- Ира, - Пантелей среагировал на мое появление. - Спасибо, бульон очень наваристый и вкусный, - неожиданно поблагодарил меня он. - Но что-то не то с запахом. Может это из-за сотрясения?

- Может, - покладисто согласилась я. - А может и из-за внешних воздействий. - Я прошла к дивану, наклонилась и подхватила Валюшку.