— Ты меня плохо расслышала? — не дает мне договорить Юлия Николаевна. — Если да, тогда, так и быть, повторю: чтобы через час тебя здесь не было!

Она так кричит, что я невольно вся сжимаюсь.

— Но мне некуда идти, — едва сдерживая слезы, выдавливаю я из себя.

— У тебя же есть богатый ухажер, неужели не позаботится о тебе? — грубо отвечает она, усмехаясь. Такое ощущение, что у нее личная неприязнь ко всем девушкам, которые в жизни хорошо устроились.

Я выхожу из кабинета, чувствуя себя полностью разбитой. В своей комнате я начинаю собирать вещи, пытаясь не думать о происходящем. Открываю чемодан и скидываю туда одежду и тетради. Ничего не помещается, и мне приходится высыпать все на пол и начать заново аккуратно складывать.

Сидя на кровати, я смотрю на чемодан. Куда теперь? Родительский дом находится слишком далеко, чтобы каждый день ездить на учебу и назад, денег на квартиру у меня нет, а обратиться особо не к кому. Разве что в очередной раз побеспокоить Олю. Я достаю телефон с треснувшим экраном и набираю ее номер.

— Оль, привет, ты не занята? — начинаю я, стараясь сдержать слезы.

— Мы только что закончили обедать. То еще событие. Папа с мамой успели раз двести поцапаться. К счастью, мама завтра уезжает, и уговорить отца перевести меня в универ за границу ей не удалось, — тяжело вздыхает она.

— Ты, я так понимаю, в университетский паблик еще не заходила? — спрашиваю, затаив дыхание.

— Да когда? Мне весь день запрещено было пялиться в телефон. У меня, знаешь ли, очень строгая мать.

— Ясно. Мне нужна твоя помощь, Оль. Можно я приеду к тебе сейчас? Ты же не с мамой уже? Мне больше негде остановиться. Меня из общаги выгнали…

Слезы вырываются наружу, я жду ответа Оли, надеясь, что она сможет мне помочь.

После кажущейся бесконечной поездки на такси я наконец прибыла к дому Оли. Стараясь сдержать слёзы, я вышла из машины, потянув за собой чемодан. Олька встретила меня на пороге. Её глаза были полны волнения.

— Маш, ты в порядке? — встревожено спросила она, заметив моё состояние. — Что вообще случилось? Почему тебя выперли из общаги?

— Да просто... Это всё просто отвратительно. И безумно глупо… — начала я, но голос мой дрожал.

Оля провела меня в гостиную и усадила на диван. Она посмотрела на меня с недоумением и тревогой.

— Так что произошло, Маш? Рассказывай. И что за видео? — спросила она.

— Друг уже удалил его, я не могу показать... Но там было видно, как меня какой-то мужчина уводит с вечеринки. Я почти ничего не помню, — объясняю я, массируя виски. Из-за этого всего безумно разболелась голова. Вкратце рассказываю обо всем, что сегодня произошло.

— Вот же уроды! Если узнаю, кто это сделал, голову откручу! Я считаю, нужно написать жалобу на комендантшу! Она не имеет права выселять тебя из-за каких-то слухов и видео сомнительного происхождения! — горячо заявляет Олька.

— Бесполезно, — произношу безнадежно. — Я теперь переживаю, как бы меня к декану не вызвали.

Подруга качает головой, ходит туда-сюда передо мной, о чем-то думает.

— А кто тот мужчина? Ну, который тебя в тачку свою посадил. Ты его знаешь? — интересуется Оля.

Я качаю головой.

— Не знаю и вообще не помню, как он выглядит. Я тогда в ужасном состоянии была. Он просто помог мне той ночью... Но теперь из-за этого видео все думают...

Оля берет мою руку в свою.

— Не волнуйся, Маш, я поговорю с папой, может быть, он позволит тебе остаться у нас на какое-то время, а потом что-то придумаем.

— Нет, Оля, я не могу навязываться. Мне просто нужно найти место, где переночевать пару дней, — в отчаянии прервала я её.

Оля смотрит на меня, прищурившись, знает, что со мной спорить бесполезно.