А я-то вообще сопротивлялась?

Ноги несут тело в ванную, к большому зеркалу во всю стену.

Подробно осматриваю свою наготу. Можно подумать пытаюсь отыскать на теле метки Матвея, как доказательство нашей с ним связи.

Нет, конечно. Ничего. Внешне я всё прежняя, зато внутри… надломлена.

Прислушиваюсь к ощущениям внизу живота. Разве после первого раза не должно быть боли? Почему я ничего не чувствую?

Накидываю полотенце и возвращаюсь в комнату.

Сглатываю слёзы. Потом поплачу. Сейчас мне нужно поскорее убраться отсюда! Пока Асташин не вернулся со своего “турнира” по теннису.

Натягиваю вчерашнее “Rich & Naked”, проклиная и Витьку и Матвея и это дорогущее платье и сам бренд с ироничным, говорящим названием.

Я осталась голая. Вот только не богатая, естественно. А наоборот, потерявшая даже то что имела. Всего и разом лишилась за один день: и парня и гордости и невинности.

Осматриваю смятые простыни пока застёгиваю пуговицы. Крови не видно на синем. Да и она же не всегда бывает, насколько я знаю от подруг.

Интересно, а Асташин понял, что я девственница?

Вряд ли. В его-то вчерашнем состоянии.

Меня-то ясно почему так быстро накрыло - пью редко, а этому бугаю, наверное, с литр нужно, чтобы дойти до кондиции. И не вина, а чего-то покрепче.

Отыскиваю среди вещей на полу свою сумочку.

Бежать! И поскорее, пока Матвей не вернулся и не потребовал добавки.

Проскальзываю по узкому коридору к двери и взгляд ненароком цепляется за небольшую записку, белеющую на чёрном консольном столе.

“Инесса, никуда не уходи.

Вчера мне так и не удалось спуститься в бар и подписать контракт.

Надеюсь быстро урегулировать этот вопрос сейчас. Вернусь в номер к двенадцати.

Хочу продолжить наше знакомство.”

По телу как иглами прошивает от каждой буквы.

Не удалось спуститься в бар? Из-за меня что ли не пошёл?

В голове одни вопросы, когда я машинальным движением разблокирую мобильник.

Одиннадцать пятьдесят семь!

Вылетаю из номера, уже “задним числом” понимая, что к моему счастью, Матвей не догадался закрыть дверь снаружи.

А зачем? Я ведь девушка из эскорта по его мнению. Такие не уходят без оплаты, которой в номере, к слову сказать, я не заметила.

Замираю на несколько секунд, соображая в какое крыло коридора лучше бежать. Лифты есть и слева и справа. Одни привезут меня к выходу из отеля, а другие во внутренний дворик, где, собственно, и располагается теннисный корт.

Господи! Ну и куда мне теперь? Как сообразить, каков план здания?

- Нет, Алексей Викторович. Контракт с “HDC” мы не заключили. Почему? Объясню при встрече. Не по телефону, - сотрясает тишину сильный голос Асташина. Буквально в нескольких метрах слева.

Кидаюсь в правую сторону в надежде, что успею свернуть за угол, пока он меня не заметил.

Сердце скачет, как его грёбаный мячик для тенниса.

- Договорились. Сегодня в семь. Весь день занят буду, да. Не звони, - ощущение, что его бас гремит над самым ухом.

Влетаю в поворот, не совсем понимая, как не переломала одиннадцати сантиметровые каблуки и как вообще умудрилась бежать на них. Нажимаю кнопку одного из лифтов.

Ну же! Быстрей! Быстрей!

Подташнивает от нервов.

Как только двери просторной кабины раскрываются на моём этаже, проскальзываю внутрь.

Первый!

Удалось!

Прикрываю глаза, с облегчением выдохнув, а открыв их встречаюсь взглядом с Асташиным-старшим.

- Инесса!

Хлоп! И стальные створки спрятали меня от разъярённого Матвея Николаевича. Прямо перед его лицом захлопнулись.

- Я легко тебя найду, девочка! Даже не думай, что получится…

А дальше уже не разобрать.

Жмусь к углу лифта.

А если он теперь винит меня, что не смог заключить этот важный контракт?