Стюардесса, сначала побледневшая от слов капитана, быстро взяла себя в руки (все-таки опыт и большой летный стаж научил ее самообладанию в трудных ситуациях) и отработанно спокойной походкой вышла в салон.

В это время Алена, наконец-то, окончательно проснулась и, ощущая довольно неприятную тряску, начала машинально пристегиваться и пытаться достать упавшую под кресло книжку. Она знала, что турбулентность в полете явление не редкое и обычно не опасное. Потому она просто получше ухватилась за подлокотники и стала спокойно сидеть и ждать, как обычно ждут пассажиры окончания тряски. Интересно где летим – подумала она – и приоткрыла створку иллюминатора. Вместо ясного неба или белых облаков она смотрела на черную огромную массу, которая как сказочный монстр обволакивала самолет, готовая вот-вот поглотить его. Лучше не смотреть – сразу решила Алена и закрыла створку. В это время мимо нее в спешке проходила молоденькая стюардесса, и в момент, когда на миг они встретились взглядами, неожиданно для себя Алена спросила у нее:

– Все в порядке?

Та остановилась, и в то мгновение, пока ее лицо не расплылось в дежурной улыбке и она не сказала – да, все нормально – Алена увидела в ее глазах страх. Может мне кажется – подумала она – но в жизни ей часто удавалось, как ребенку, чувствовать истинные эмоции людей. Вот и сейчас она прочла в глазах стюардессы, что все не так как, должно быть. По спине пробежал холодок, нервы натянулись, появилось ощущение беды, и Алена стала внимательно наблюдать за происходящим вокруг. Взгляд упал на хама, с которым она недавно поцапалась у туалета. Он беспокойно пытался разглядеть происходящее за бортом через открытую створку иллюминатора. Вот так на человека хоть похож – улыбнулась своим мыслям Алена, а то сидел в своем кресле, как король на троне, прямой, будто лом проглотил. И тут в динамиках раздался голос пилота:

– Уважаемые пассажиры, наш самолет входит в зону повышенной турбулентности. Прошу сохранять спокойствие и выполнять указание бортпроводников. Пристегните ремни безопасности и поставьте сиденья в вертикальное положение. В самое ближайшее время полет продолжится в штатном режиме. Спасибо!

Голос пилота подействовал немного успокаивающе, хотя разумом Алена понимала, что иначе пилот сказать и не мог, не поднимать же панику. Чтобы прогнать от себя тревожные мысли, она решительно достала из кармана наушники и включила плейлист на телефоне. Но потом также быстро сняла их и засунула обратно в карман. На всякий случай надо быть начеку и все слышать…

***

Тряска усиливалась, в кабине пилотов, держась за штурвал, капитан наблюдал стремительно надвигающийся грозовой фронт. Он внимательно всматривался вверх через лобовое стекло кабины:

– Выше надо, выше. Там уже не так густо. Можем дать больше тяги?

– Не получается, мы слишком высоко, воздух разряжен. Противооблединительную систему воздухозаборников мы отключить не сможем, а с ней тяги не хватит! Угол подъема надо увеличить, но автопилот не даст!

– Надо! Отключаю автопилот – с этими словами капитан защелкал на приборной панели и потянул на себя штурвал. И пилоты, и пассажиры каким-то нутром почувствовали напряжение, борющегося с непредсказуемыми мощнейшими воздушными потоками, авиалайнера.

– У нас левый крен 45, Андрей Викторович! «КРЕН ВЕЛИК» сверкает!

Капитан резко рванул штурвал вправо…

***

В салоне самолета в хвостовой части, где сидела Алена, тряска ощущалась в несколько раз сильнее, чем на носу. Она уже прижала к небу язык, чтобы не прикусить его при очередном толчке. В проходе везде уже валялись упавшие вещи. К горлу начала подступать тошнота. Зря она не выпила таблетки перед полетом, теперь уже поздно. Соседний ряд сидений уже казался не рядом, а где-то внизу, а салон уходил куда-то вверх. Затем какая-то сила вдруг выровняла самолет, как будто он был игрушкой в руках мальчишки-великана. В горле пересохло. И хотя трясло, как на авторалли, Алена предприняла попытку выпить воды из бутылочки. Кое-как ей это удалось и, промочив горло, она немного успокоилась. Когда же это кончится? – тихо выдохнула она. В тот же момент началось такое, что не привидится в страшном сне. Самолет резко провалился вниз и, если бы не ремень безопасности, Алену бы непременно подбросило к потолку. Раздались крики ужаса и проклятия. Все вокруг пришло в какое-то хаточное движение. Это походило на смертельный аттракцион. Открывающиеся ящики ручной клади, летящие вещи, кричащие люди и блеск молний в иллюминаторах создавали картину ужаса.. Стюардессы уже не могли помочь пассажирам, по салону можно было бы передвигаться только ползком. Хотелось закрыть глаза и уши, вырваться из этого кошмара, проснуться. Снова резкий скачок. Гул двигателей превратился в какой-то свист. Алена почувствовала удар, как будто самолет бросили с высоты на мягкую подушку. Раздался треск, скрежет и гул вырывающегося наружу воздуха, а из потолка вывалились кислородные маски…