Поняв, что уснуть не удастся, Игорь поднялся к себе и полез в Интернет через телефон, чтобы Молодой, в обязанности которого входило администрирование, не узнал, про что Игорь копает. Он, конечно, догадывался, что кто-нибудь все равно следит за его движениями в Интернете, но абстрактная фигура анонимного соглядатая не вызывала такого отторжения, как фигура Молодого, изогнутого знаком вопроса, играющего в «ВоВ» и параллельно смотрящего в логи Игоря. Копание скрасило Игорю часы ожидания, его уверенность в том, что убийство воришки совершили именно те, с кем он в данный момент работал, – несколько укрепилась.

Игорь совершенно по-новому посмотрел на этих людей, но от того, что он уже знал их какое-то время, его отношение к ним не могло измениться сразу же, он не мог им не симпатизировать хотя бы потому, что они в общем-то приняли его в свою компанию. С хорошим приемом трудно бороться, даже если компания, в которую тебя принимают, занимается неизвестно чем.

За окнами совсем стемнело, когда в кабинет Игоря заглянул запыхавшийся Молодой.

– Вот ты где, – сказал он. – Мы тебя сначала на диванчике поискали, потом решили, что ты свалил от греха, потом посмотрели, а машина на месте. Помоги кое-что загрузить.

– Сразу не могли тут глянуть? – запоздало спросил Игорь, но послушно поплелся за Молодым в его кабинет, где пришлось хватать за углы какую-то громоздкую штуку, завернутую в полиэтилен.

– Мы потом ее еще обратно попрем, – кряхтя заметил Молодой, когда они выволокли ее в лестничный пролет. – Хотя, может, без нас обойдется, впряжем здорового и Рината.

– Впряжешь ты Рината, как же, – сказал Игорь, невольно постукивая жестяным боком переносимого груза о перила. – Далеко тащить-то?

– Да до гаража, – сказал Молодой, – когда до земли дойдем, легче будет, главное, на льду не поскользнуться у выхода, там и без этой хреновины убиться можно.

На выходе их встретили курящие под наддверным фонарем Игорь Васильевич и Фил. Игорь Васильевич сказал:

– Давайте, давайте, – как бы подгоняя своих крепостных.

– Ты вообще мог бы один эту штуку стаскивать и затаскивать, – отвечал ему Молодой.

– Ага, – сказал Игорь Васильевич. – Мне нельзя. Я уже старый.

Фил присоединился к Игорю и Молодому, чтобы как бы помочь, но взяться за бандуру, что они несли, было негде и поэтому он, смущенно улыбаясь, пошел рядом, глядя, как они то и дело спотыкаются на замерзших автомобильных следах. Возле самого гаража – кирпичного куба около дальней от шлагбаума стороны забора – Фил забежал чуть вперед и предупредительно приоткрыл створку железных ворот, которая проскрежетала об лед нижней кромкой и загудела, как гонг.

– Я машину так-то уже прогрел, – сказал Фил.

– Зашибись, – сказал Молодой, первым протискиваясь в образовавшуюся щель, освещенную изнутри желтым светом нескольких лампочек. Игорь благодарно кивнул Филу, на что тот только махнул рукой.

Они загрузили бандуру через задние двери белой «Газели» в пространство между сиденьями и вытерли пот.

– Я тут спину оставлю когда-нибудь, – мрачно пообещал кому-то Молодой. – Сколько там еще осталось? Поссать я успею сбегать?

Это был риторический вопрос, но Игорь и Фил посмотрели на часы, хотя Игорь не знал, когда они выдвигаются, и видел, что Молодой сам полез за телефоном, чтобы узнать время.

– Телефон оставь, сколько говорить, – сказал Фил с обычной своей улыбкой. – Спалимся когда-нибудь из-за тебя.

Молодой не стал отшучиваться в своей обычной манере человека, стоящего на ступеньку выше, чем все его собеседники, а послушно скрылся во мраке ночи, так что Игорь даже слегка онемел от неожиданности. От Фила не скрылось удивление Игоря, но он только скорчил неопределенную гримасу, вроде «такие дела» или «вечно одно и то же». Игорь на всякий случай похлопал себя по карманам, хотя точно помнил, что оставил телефон на столе, это тоже не укрылось от Фила, он понимающе улыбнулся.