— Но он не дурак, чтобы идти на такой риск? — задаю резонный вопрос.

    — Могу предположить, что ты нравишься ему намного больше, чем он тебе. Отсюда и риск.

    — И? — сердце ускоряет ритм.

    — Поговори с отцом. Это ему в случае чего прикрывать наши задницы, — с насмешливой улыбкой приподнимает руку Паша, и я ныряю ему под плечо. — С нами он никогда не потеряет форму, правда, Эндж?

    — А то! — поддакиваю я. — Кстати, а ты в курсе, что у него там за закрытая дверь? Которая все не поддается его чертовскому обаянию?

    — В курсе, но ты лучше со своими делами разберись. Уж отец-то и без твоей помощи как-нибудь справится.

    — И что, приведет нам новую маму? — уже вовсю хихикаю я.

    — Угу. Или братика или сестричку… лет через десять.

    — Ну а что? Мы ж уже станем взрослыми и умными. Кто-то же должен будет поддерживать его в тонусе, — серьезно вещаю я.

    Пашка, фыркая, натягивает мой капюшон до самого подбородка, а мне все-таки удается слегка стукнуть его в бок.

    Ужин получается поздним, но проходит в расслабленной атмосфере. В основном, благодаря Свете. У нас так и не получается пообщаться, поскольку близнецы оккупируют ее полностью. Шепчу ей, что не проблема, выходные как раз совпадают с отъездом Паши, и у нас будет достаточно времени.

    Прощаемся. Они уезжают.

    Обращаюсь к отцу за подробностями о Жене, но он, приобняв меня и поцеловав в лоб, предлагает обсудить все завтра на свежую голову. Соглашаюсь, меня до чертиков пугает этот разговор, словно он может каким-то образом мгновенно убрать из моей жизни радость, надежду и счастье.

    Укладываю близнецов.

    — Мам, ты же не женишься на Богдане? — обеспокоенно спрашивает Федор.

    — Нет, — уж точно не женюсь.

    — А чего он тогда говорит, что скоро увидимся? — насупившись, вопрошает Петр.

    — Мы — друзья, он будет приходить в гости.

    — Значит, ты отдашь нас ему просто так? — продолжает выяснять подробности Петя.

    — Зачем? — интересуюсь с недоумением.

    — Ну, он рассказывал, как ему было хорошо, когда он был маленьким и учился в какой-то школе. У него было много друзей, и им было весело вместе. А домой он приезжал на каникулы. И нам там тоже должно понравиться, — скороговоркой сообщает Федя.

    — Я не хочу в школу! — Петр полон решимости. — Я хочу здесь — с дедой, со Светой, с Ба, с Пашей, с Анютой… и… с тобой.

    — С Катей, — на автомате поправляю его я.

    Ох, Богдан Александрович, а вы действительно времени зря не теряете.

    — Ну вот, еще чего! Ни в какую школу я вас не отпущу! Даже если захотите! Буду держать за ручки, чтобы всегда можно было обнимать и целовать! — Хватаю их в охапку и начинаю тискать, целуя, куда придется.

    — Мама, мы уже большие! — визг и крики.

    — Мои маленькие! — дразнюсь, пытаясь завернуть их в одеяло, как в кокон.

    Тихий сигнал пришедшего сообщения. Не могу сообразить откуда.

    — Чье?

    — Мое.

    Петя деловито извлекает из-под подушки телефон. Проводит пальчиком по экрану. Одно нажатие.

    — Значит, все хорошо, и пора спать. Споки, Федя! Споки, Петя! — желает нам спокойной ночи звуковое сообщение голосом Жени…

    Первая мысль, что в свои игры он не побрезговал втянуть и детей. Давлю в себе желание сразу же отобрать телефон у Петьки, чтобы проверить свои догадки. Петр, проследив за моим взглядом, с силой прижимает девайс к себе.

    — Петь, пожалуйста, можно мне посмотреть? Обещаю ничего не трогать, не удалять и не забирать, — поднимаю руки вверх.

    Как мы могли пропустить новый контакт у ребенка? Волосы на голове начинают тихонько шевелиться от ужаса.