- Передумала бежать? - мужчина усмехнулся, - похвальное здравомыслие. Быстро соображаешь. 

Я хотела что-то ответить, но не могла. Невидимая рука паники словно сдавила мне горло, не давая даже сделать вдох. 

- Дальше тоже помогать или сама справишься? - на этот раз, подойдя еще ближе, его рука коснулась теперь уже оголенной спины. 

Мне хотелось выть от отчаяния. Все же с трудом я подавила в себе это желание, прикусив губу. Нежная кожа лопнула, и я почувствовала легкий металлический привкус. 

Спасало только то, что он не видел моего лицо. Не мог питаться моими эмоциями в полной мере. Но зверь совершенно точно понимал в каком отчаянии находилась жертва и... не прекращал. 

Его руки стали подниматься вверх, и я почувствовала, как он поддел мое платье с стал спускать его с плеч. 

- Я сама... - мой страх выдал голос. Он дрогнул. Сорвался. Но даже так он не в полной мере мог передать на сколько я была в ужасе.  

Я обхватила руками предплечья и, превозмогая боль, сделала шаг вперед. Хоть по раскаленным углям, но подальше от него. 

Жемчуг, словно шипи, продолжал впиваться в кожу, но я шла в сторону двери, ведущей в ванную комнату. 

Боялась, что он пойдет следом, но Дарис оставался стоять на месте. 

Внутри разгорался ураган. Хаотичные мысли, желания и поступки противоречили друг другу. 

Я стояла напротив ярко подсвечивающегося зеркала и медленно стягивала с себя уцелевшие лоскутки платья. В отражение видела не себя, а бледную, трясущуюся девушку с блестящими от ярости глазами. 

От страха не осталось и следа. Только едва уцелевшее чувство самосохранения не давало мне сорваться и наброситься на мужчину. Знала, что ничего не могла ему сделать. Но мне было все равно. Никогда еще как сейчас я не испытывала такую жажду к разрушениям. 

Если все было так плохо, как то, с каким усердием мне обрисовывал будущее Варга, то терять мне было нечего. 

Вот только сорваться - означало дать ему выиграть. Добиться желаемого. Человек, действующий на эмоциях, принимает весьма опрометчивые, поспешные и саморазрушающие решения. 

Мне потребовались неимоверные усилия, чтобы успокоиться. Включился защитный инстинкт, погасивший мой эмоциональный взрыв. 

Ради своего же блага мне нужно было купировать проявления всех моих эмоций. Когда не знаешь, на что давить, то вслепую достаточно сложно ударять точно в цель. И я не собиралась упрощать ему задачу. 

Когда платье упало к ногам, а я осталась стоять в одном лишь нижнем белье, я потянулась за полотенцем. 

Хорошо. Дарис получит то, что хотел. Но как мы к этому придём останется за мной. 

Обмотав себя плотно полотенцем и накрепко закрепив его над грудью, я перешагнула через когда-то еще роскошный наряд, теперь напоминавший ветошь. 

Осторожно открыла дверь и, тихо ступая, подошла к кровати. Бесшумно забралась на нее и укрылась одеялом, подняв его до самой шеи. 

- Я, кажется, сказал избавиться от одежды, - пока я шла, не поднимала голову, не смотрела по сторонам. Думала и надеялась, что его нет в комнате. 

Закрыла глаза. Сглотнула. Развязала под одеялом полотенце и скинула его на пол. Расстегнула бюстгалтер и стянула трусики, которые последовали вслед за полотенцем. 

- Своеобразное послушание, но мне подходит, - я посмотрела на Дариса как раз в тот момент, когда он улыбался, изучая мое лицо, - пока что. Подходит. 

На последней фразе его голос стал жестче, словно его пронизывал металл. 

- А теперь спи, - он стал медленно приближаться к кровати. Подошел на столько близко, что во мне снова стала расплываться паника. Нагнулся к моему лицу и, задержавшись на какое-то мгновение, поцеловал в лоб.