Залезаю на высокий стул и смотрю на бескрайнюю панораму Москвы, доступную небожителям вроде этого парня. Он реально Бог. Очень красивый и очаровательный Бог, в которого просто невозможно не влюбиться.

Славный придвигает ко мне чашку, и я под внимательный взгляд парня принимаю ее и обнимаю пальцами. Не могу смотреть на него. Он сразу поймет, какой ураган бушует во мне, и я опускаю глаза и смотрю вглубь коричневой жидкости.

– Что-то случилось? Я чем-то тебя обидел? – звучат вопросы, которых я так хотела избежать. Все-таки я так и не научилась прятать свои чувства.

И что мне ему ответить? Придумывать небылицы я не умею, да и врать мне противно.

– Мы с тобой… – начинаю я и не могу договорить «не можем быть вместе». Вдруг он не хочет этого. Вдруг мне все померещилось, и я начинаю объяснение сначала: – Между нами пропасть…

Он кладет руки поверх моих, заставляя посмотреть на него, и произносит:

– Пропасти создают сами люди. Своими поступками, словами. Но они сами могут построить мосты, если готовы преодолеть любые преграды.

– Что ты от меня хочешь? – вырывается почти с отчаяньем.

Вздыхает и продолжает:

– Я не знаю, как назвать то, что я чувствую к тебе, но такого со мной никогда не было. Я очарован, сражен… Называй это как хочешь, но мне нужна только ты, и я готов строить к тебе свой мост, какую бы пропасть ты ни придумала между нами.

Не дышу. Разве это может быть правдой? Разве Бог может снизойти к обычной смертной?

– Я тоже готова, – наконец шепчу ему в ответ свое сокровенное желание, и мы опять впадаем во всепоглощающее оцепенение, погружаясь друг в друга взглядом и наслаждаясь нашим единением.

Допиваем чай, перебираемся на диван к телевизору и смотрим какой-то фильм, который мелькает кадрами перед глазами, но не цепляет, поскольку в голове свое собственное кино. Удивительно романтичное, сказочное, с нами в главных ролях. Оно такое реалистичное, с эффектом присутствия, потому как я сижу, прижавшись к крепкой груди главного героя, и плавлюсь от ощущения его близости.

Вытаскиваем вещи из сушки, переодеваемся и уходим из квартиры. Сейчас я смотрю в будущее с надеждой, хотя оно по-прежнему размывчато и неясно, словно прячется за разводами дождя на стекле.

Устроившись в такси на заднем сиденье, держа Славу за руку и чувствуя, что он рядом, я продолжаю находиться в каком-то состоянии сумасшествия. Но мне нравится сходить с ним с ума! Даже Москва, проплывающая солидными фасадами за окном, рядом с ним кажется самым восхитительным городом на свете.

Пересаживаемся в его машину и слишком быстро доезжаем до Рублево, хотя парень едва плелся, встав в хвост какому-то чайнику. Я знаю, мы оба чувствуем, что нам мало дня вместе, но на улице уже сгущаются сумерки и гонят по домам.

– Завтра встретимся? – звучит долгожданный вопрос. Я бы очень расстроилась, если бы он не предложил этого, но, похоже, действительно, мы оба заразились одной болезнью, и, надеюсь, лекарства от нее нет.

– Да, – шепчу ему, отвечая на вопрос и обещая все на свете. Сейчас влюблена, окрылена своим чувством и готова на все.

Набираюсь сил, поворачиваюсь к двери, чтобы выйти, но… повинуясь эмоциям, оборачиваюсь и под грохот участившегося сердцебиения тянусь к парню. Лицо Славы с каждым мгновением плывет перед глазами, но я попадаю прямо в цель – в его губы. На несколько секунд прижимаюсь к ним, наслаждаясь волнующим прикосновением, и также быстро отстраняюсь. Поднимаю на него глаза, обжигаюсь взглядом и, поймав его сногсшибательно улыбку, сбегаю из машины, сама пугаясь смелости своего поступка.

«Боже, как я счастлива!» – стучит в висках, когда я, рискуя подвернуть ногу на ухабах дороги, несусь к двери в подъезд.