На втором этаже было намного светлее. Здесь Кира обнаружила еще несколько комнат, но все они, кроме одной, были заперты. Она несколько минут безуспешно пыталась открыть двери, одну за другой, пока, наконец, не наткнулась на ту, что открылась.

Дверь медленно отворилась, издав тихий скрип. И девушка замера на пороге, изумленно осматривая открывшийся вид.

Перед ней была спальня. Об этом ясно говорила многофункциональная кровать в центре, занимавшая большую часть помещения. Она выглядела такой необъятной, что на ней с легкостью разместились бы пять человек.

Темная, суровая и лаконичная, такая же, как ее хозяин.

В эту минуту серебристый столб света из окна падал прямо на ее изголовье, где лежали подушки. На одной из них отпечатался след головы. Темное стеганое покрывало было словно отброшено небрежной рукой. Простыни скомканы. Кто-то спал здесь и ушел, не заправив постель.

Это мог быть только Хорган.

Воображение Киры тут же нарисовало командора. Как он лежит, вытянувшись во весь свой немаленький рост, заложив руки за голову, и рассматривает потолок. Она даже представила его лицо: резкие, немного хищные черты, подчеркнутые полярным загаром, вечно нахмуренный лоб, непроницаемый взгляд…

Но почему-то на этой картине его рубашка была небрежно расстегнута, и из-под нее виднелось его крепкое мускулистое тело. Гладкое и прохладное, как у всех деррангов.

Невольно сглотнув, Кира переступила порог и сжала вспотевшие кулачки. Дверь за ее спиной с тихим стуком закрылась.

Девушка вздрогнула.

Ее охватило стойкое ощущение, что она нарушает чужое пространство. Что ей не стоит быть здесь, в этой комнате. Видеть эту кровать – символ одиночества и равнодушия командора к своему собственному комфорту. Что она здесь незваный гость.

Кира с трудом сдержала желание немедленно выйти. Да и куда ей идти? На втором этаже все комнаты заперты, а на первом вообще кромешная тьма. Ни один фотосенсор не среагировал, пока она пробиралась в потемках. И что-то подсказывало, что таких штук этот дом даже не знает.

Тяжело вздохнув, она огляделась. Кроме кровати в комнате была еще какая-то мебель – ее очертания выступали из полумрака. Но рассматривать обстановку уже не хотелось. Кира внезапно почувствовала себя полностью опустошенной. С момента побудки на транспортере прошло уже восемнадцать земных часов, и за все это время она почти не присела, да и ела только один раз, в бараке. Но только теперь, оказавшись загнанной в угол, она поняла, что смертельно устала.

Не глядя по сторонам, девушка добрела до кровати и села. Точнее, рухнула, потому что ноги отказались держать. А затем, немного поколебавшись, свернулась комочком на самом краешке.

Пусть командор думает, что захочет. Она слишком устала, чтобы бояться.

Кира не знала, вечер еще, или уже глубокая ночь. Ей просто хотелось, чтобы этот сумасшедший день наконец-то закончился. Где-то внутри теплилась надежда, что завтра все будет иначе. Но в этот раз не было сил врать даже самой себе.

Завтра ничего не изменится. Выхода нет, только не в ее случае.

Она купила билет в один конец и заплатила за него своей жизнью. Теперь эта холодная ледяная планета – ее дом. А неприветливый мужчина, которому принадлежит этот дом – ее новый хозяин. Она вся в его власти. Он вправе казнить ее или миловать. Использовать ее тело так, как ему захочется, или отдать другим. Она не выбирала такую судьбу. Но и не в силах ее изменить.

Остается только смириться и жить с этим дальше.

Но что-то внутри протестовало против такого расклада.

***

Хорган вернулся домой только под утро.

Едва перешагнул порог, как чужое присутствие ударило в нос, буквально сшибая с ног.