Издалека показались серые крепостные стены города. Даже Водянов отвлёкся от своей морской болезни и с восторгом посмотрел вдаль. Всё же мы не успели осмотреться в Арии. Там было не достопримечательностей. А здесь мы могли в полной мере погрузиться в сказочное путешествие. Осознать, в какую невероятную историю угодили. И подивиться превратностям судьбы. Конечно, мы здесь застряли, а там на Земле переживали родные и друзья. Но мы не теряли присутствие духа и верили, что у нас всё получится.

Процвейск оказался настоящим градом из книг. Высокие крепостные стены, тяжёлые ворота, мощённые камнем дороги. Аккуратные дома высились вдоль главной улицы, привлекая взгляд яркими вывесками. Присутствие домовой нечисти вносило свою особенность. Здесь было очень чисто. Путь вереницы повозок, в одной из которых ехали мы, проходил к центру города, где проводилась ярмарка. Сюда стекались люди из соседних поселений и самого города. Мы попрощались раньше и соскочили с транспорта. По словам Клавы, лесной царь жил не в самом городе, а в своей усадьбе, граничащей с лесом. Туда мы и отправились. Точнее, поехали на нанятой повозке.

– И чего надо вам у лесного царя? Он же никого не принимает, – удивился извозчик.

– Нас примет, – я отсчитывала ему монетки из опустевшего кошелька и тихо про себя вздыхала.

Запас денег быстро таял. В Благодатном пришлось закупиться самым необходимым: одеждой и средствами гигиены. Я обзавелась парой платьев, нормальным нижним бельём и удобными сапожками. А Водянов щеголял в новеньком синем костюме. Мы хоть стали походить на людей. Вот только резко становились нищими. И, если лесной царь не отзовётся на наши просьбы, придётся что-то срочно решать с работой. Иначе банально умрём с голоду. Конечно, можно было продать часы, но вряд ли они сильно исправят наше плачевное положение.

– Я могу подождать, – предложил мужчина, – когда вас обратно развернут.

– Спасибо, – рыкнула я. – Уверена, не понадобится.

– Нет, конечно. Нас примут, – уверенно заявил водяной, первым залезая в повозку с аспидом на плече.

Манул забрался следом за ним. Рассчитавшись с извозчиком, и я нырнула в повозку. Она была без остекления, так что нам не угрожало вновь оказаться в газовой камере, что несомненно радовало. И ещё радовало, что никто не удивлялся сопровождающим нас манулу и змею.

– Ну как, Игни, тебе нравится? – Водянов погладил аспида по макушке, на что тот мило заурчал.

– Решил называть Игни? – на губы сама собой наползла улыбка.

Аспид заметно успокоился после побега. Больше не трясся без повода. Правда, возникали проблемы с лотком. Он не признавал строго отведённых мест для своих дел и мог присесть где угодно. А ещё у него случалась паника, если он случайно срыгивал пламя. И тогда приходилось тушить пожар и искать спрятавшегося малыша.

– Да, ему подходит. А кот пусть будет Борисом, – хихикнула я, вспомнив популярную рекламу.

– Кем? – учёный весь раздулся от возмущения.

– Борисом Семёнычем, – предложила я вариант. – Как профессор.

– А, раз как профессор, – важно кивнул кот. – У меня ещё не было имени, – вдруг тихо признался он.

– Почему, кстати?

– Так зачем? Кот учёный, он кот учёный.

– Чтобы отличаться от других котов?

– И всё равно потом называют котом, – скривился он. – Я уже привык.

– Ну, теперь будешь Борисом Семёнычем, – потянувшись, я почесала его за ушком.

Он довольно прищурился, но быстро опомнился.

– Я не домашний питомец, – оскорбился он.

– Это любя. Как друга, – хитро подмигнула ему.

– Любя друга, можно, – он приподнялся на лапах и подставил макушку под мою ладонь.

Так и ехали. Потихоньку общались и смотрели в окна. А пейзаж менялся. Повозка побежала по дороге вдоль крепостной стены и устремилась к поднимающимся впереди вечнозелёным деревьям. Вскоре город остался позади, мы въехали в пределы леса. И на этом путь завершился. Показались белокаменные стены, окружающие усадьбу с трехэтажным домом. За чёрными коваными воротами стоял одинокий стражник. В отличие от сельских защитников, этот был в вычищенном до блеска доспехе и с оружием в руках. Вот только лучшие годы воина остались позади. Из-под шлема проглядывали седые волосы. На морщинистом лице отпечаталось грозное выражение.