На бархатной ткани покоились кольца из белого металла, больше похожего на железо, чем на серебро. Каждое из них украшали мерцающие синими искрами черные камни. В остальном они были совершенно разными. Их оправы были уникальны и не повторяли друг друга. Одни были грубыми и массивными, другие тонкими и причудливыми. Особенно Агату привлекло кольцо с оправой в виде обвивавшей палец маленькой ящерки, в одной из лапок она сжимала темный камень.

Всего там было полдесятка колец. Агате ужасно хотелось достать хотя бы одно из них и примерить, но тут за дверью послышались шаги.

Наспех прикрыв мешок, Агата метнулась к постели.

Дверь распахнулась, в каюту вошла Мира.

– Я зашла в камбуз, прихватила для нас кое-чего в дорогу, – сказала она, проходя внутрь.

В руках она держала обмотанный тканью сверток, из которого доносился аромат свежего хлеба, сыра и вяленого мяса. Мира и сама что-то жевала, словно все время, что шла до каюты, не могла удержаться и отламывала ломти горячего хлеба.

Мира подошла к сундуку и склонилась над мешком. Мгновение она молчала, затем, небрежно бросив сверток, повернулась к Агате.

– Кто-то рылся в моих вещах, – сказала она.

Агата отвела взгляд.

– Почему ты так думаешь? Может, показалось? Кому это нужно?

– Посмотри на меня, Агата.

Агата была готова смотреть куда угодно, только не на нее.

– Может быть, кто-то из слуг или матросов? Может быть, помощник капитана зашел сюда, пока нас не было? Точно, у него же есть ключ! – ухватилась Агата за соломинку и подняла взгляд на Миру.

Это было ошибкой. Она сразу все поняла. По ее бегающим глазам, по судорожно сжимавшим подол пальцам.

– Зачем ты рылась в моих вещах, Агата?

– Что? Нет! С чего ты подумала, что это была я?!

Мира вдруг засмеялась. Этот тихий и странный, неуловимо отдававший безумием и отчаянием смех, испугал Агату.

Она вскочила на ноги, и метнулась было к двери, но Мира преградила ей путь.

– А ведь все было так хорошо, и надо было тебе все испортить, – с горечью проговорила она.

– Я случайно мешок рукой задела! Я не видела, что внутри!

На поясе Миры висел кинжал. Украшавшие ножны каменья сияли на солнце. Тонкие пальцы невесомо скользили по гарде.

– И что мне теперь с тобой делать? – прошептала Мира.

– Я… я ничего не видела! Я никому ничего не расскажу! – все больше впадая в панику кричала Агата.

Мира шагнула вперед. Пути к спасению не было.

Глаза Миры были темными и застывшими, как у змеи, но ни одной змеи Агата не боялась сильнее, чем ее сейчас.

Агата была готова закричать. Она бы выпрыгнула через круглое оконце, если бы его створки не были заколочены.

И зачем ее только потянуло в этот мешок? Говорила же ей мачеха, не совать свой курносый нос в чужие дела и чужие вещи. Так нет же надо было ей полюбопытствовать!

Мира шагнула вперед. Все мог решить лишь один быстрый и хлесткий удар, после которого одна из них не поднялась бы уже никогда.

В дверь постучали. Мира отвлеклась, оглянувшись назад.

Агате хватило этого мгновения, чтобы истошно закричать:

– Войдите!

Резво, как ферналь, она запрыгнула на койку и, пробежав по ней, приземлилась на пол одновременно с тем, как дверь отворилась, и внутрь заглянул миловидный юноша.

– Госпожа Агата, княгиня Дуаре желает вас видеть, – сказал он. – Ее светлость хотела бы переговорить с вами прежде, чем судно зайдет в порт. Соблаговолите ли вы…

– Соблаговолю, разумеется, соблаговолю! – перебила его Агата.

Распахнув дверь, она выскочила в коридор и почти побежала вперед. Удивленному слуге пришлось ее догонять.

– В спешке нет нужды, госпожа. До Альторы еще достаточно времени, и даже когда мы прибудем, корабль надолго останется в порту. У вас будет достаточно времени, чтобы сойти на берег.