Я согласно кивнула и пошла к одному из шкафчиков. В плане бутылок у нас недостатка не было: наши счастливые клиенты по провинциальной привычке дарили нам горячительные презенты и конфеты. Конфеты мы съедали, спиртное ставили в шкаф – как правило, оно пригождалось для налаживания отношений там, где еще не ступала наша нога.

Выбрав для Анвина дорогой бренди в изящной стеклянной таре, похожей на большой бриллиант, я отправилась в колледж. Несмотря на всю провинциальность нашего городка, это место впечатляло – старинное здание раньше принадлежало купеческому роду и было построено по последней архитектурной моде позапрошлого столетия – с балконами, колоннами, статуями и вензелями. На улице было жарко, но, войдя в здание, я вздохнула с облегчением: здесь царила свежая прохлада. Умели же раньше строить дома, в которых при любой погоде хорошо!

Несмотря на каникулы, на первом этаже толпился народ – студенты угрюмо смотрели на дверь аудитории, к которой был пришпилен лист с надписью: «Внимание! Идет пересдача у второго курса!» Внезапно дверь открылась, и из нее веером полетели зачетные книжки, выброшенные гневной преподавательской рукой. Студенты издали дружный стон, а я решила задержаться и посмотреть: соскучилась по вольной студенческой жизни и захотела на нее полюбоваться.

- Ну господин Шато! – хором простонали студенты. – Ну пожалуйста! Ну пятый раз же!

- Па-а-ашли вон! – с видимым удовольствием протянул преподаватель, который высунулся из кабинета. Было видно, что студенческая братия внушает ему искреннюю ненависть. – Мерзавцы! Вон, и чтоб я вас не видел больше!

Я всмотрелась и узнала этого господина Шато: он был каким-то родственником почтмейстера и вчера проводил время на свадьбе, выкушивая одну рюмку хлебного вина за другой. Так, тогда получается, что сейчас ему дурно, хочется повторения банкета и полного отсутствия студенческой братии рядом…

- Кажется, я знаю, как решить вашу проблему! – звонко сообщила я. Все обернулись в мою сторону, я подняла бумажный пакет, который держала в руках, и в нем настолько соблазнительно булькнуло, что свирепые глаза господина Шато засверкали так, словно в них разлились лужицы теплого масла.

- Как думаете, это сгладит их глупость? – поинтересовалась я, подошла к кабинету и протянула пакет преподавателю. Шато издал стон страдающего грешника, схватил пакет и негромко рыкнул:

- Барахло свое соберите, сейчас подпишу. Всем «удовлетворительно» – и вон отсюда, да тихо!

Студенты переглянулись, не веря в свою удачу, и трижды прокричали «Ура!» громким шепотом. Когда они собрали разбросанные зачетные книжки и передали их Шато, я уперла руки в бока, скептическим взглядом окинула молодых людей и решила: сойдут.

- Так, молодежь! – решительно сказала я. – Как думаете меня благодарить за мою доброту?

Студенты замерли, и на их лицах появилась тяжкая дума и непривычная умственная работа. Неудивительно, что Шато на них орал: редкостные дурни ведь, живут в провинции, а не знают, что надо заядлому выпивохе на следующий день после праздника.

Вот что бы они делали, если бы я не пришла?

- А что нужно? – поинтересовался один из студентов. Судя по значку на лацкане сюртучка, он был старостой, а судя по некоторой зелени лица, был на малую часть орком. – Мы все можем. Ну там таскать, катить, все такое…

Я согласно кивнула.

- Будете работать на меня и госпожу Амин этим летом, - заявила я. – В Тансворте начинается отбор невест для принца Эжена, трудовые руки нам тут очень пригодятся.

Студенты приуныли. Бесплатный физический труд никто не любит, даже если этот труд – плата за свое спасение от шестой пересдачи.