– Полагаешь, это глупо? – спросил Максон, оторвав меня от размышлений.

– Да нет, почему? Загадочно, но не глупо.

Мы обменялись улыбками. Подумалось, что, будь Максон просто Максоном Шривом, а не Максоном, будущим королем Иллеа, я была бы не против иметь такого соседа, с которым можно поболтать обо всем на свете.

Он откашлялся:

– Пожалуй, мне нужно идти дальше.

– Да, наверное, кое-кто уже всю голову сломал, гадая, что тебя здесь так задержало.

– Ну, друг, с кем посоветуешь поговорить теперь?

Я улыбнулась и оглянулась, чтобы убедиться, что моя кандидатка в принцессы не успела снова расклеиться. Она не подвела.

– Видишь вон ту блондинку в розовом? Это Марли. Чудесная девушка, очень добрая, любит кино. Давай.

Максон прыснул и направился к Марли.

Казалось, время в обеденном зале тянулось бесконечно, но на самом деле атака длилась немногим более часа. Потом мы узнали, что во дворец никто из повстанцев не пробрался, только на территорию парка. Охрана не стреляла по нападавшим, пока те не попытались прорваться к главному входу. Именно этим и объяснялся такой шквал кирпичей, выбитых из стен дворца, и гнилой еды – всем этим кидали в окна.

В конце концов двое оказались слишком близко к дверям. Стражники открыли огонь, и те обратились в бегство. Если классификация Максона верна, видимо, враги действительно были северянами.

Нас продержали в обеденном зале еще какое-то время, пока охрана прочесывала окрестности дворца. Когда все улеглось, нас распустили по комнатам. Я взяла под руку Марли. Несмотря на то что в обеденном зале я держала себя в руках, нервное напряжение давало о себе знать, и я порадовалась поводу переключиться.

– Значит, он позволил тебе носить брюки, несмотря на то что ты проиграла? – спросила она.

Я при первой же возможности заговорила о Максоне. Не терпелось узнать, как прошел их разговор.

– Угу. Он повел себя очень благородно.

– Приятно узнать, что он великодушный победитель.

– Да уж. Проявляет милосердие, даже когда ему самому достается.

Например, получив коленом по монаршим жемчужинам.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. – Мне не хотелось вдаваться в объяснения. – О чем вы с ним разговаривали?

– Вообще-то, он спросил, не против ли я встретиться с ним как-нибудь на неделе. – Она покраснела.

– Марли! Это же здорово!

– Тише, – шикнула она, оглядываясь по сторонам, хотя остальные девушки уже поднялись к себе. – Не хочу радоваться раньше времени.

Мы с минуту помолчали, а потом ее прорвало:

– Кого я пытаюсь обмануть? Я просто сама не своя от восторга! Скорее бы он меня вызвал.

– Если он уже предложил тебе встретиться, то наверняка вот-вот пригласит. Конечно, после того, как разберется со всеми государственными делами.

– Мне просто не верится! – рассмеялась она. – Ну, то есть я была в курсе, что он красавчик, но сомневалась в его характере. Боялась, что он будет… ну, даже не знаю, до чертиков правильным или еще каким-нибудь в этом роде.

– Я тоже. А он оказался… – Каким на самом деле оказался Максон? Он действительно был правильным, но вовсе не в том негативном смысле, какой я вкладывала в это понятие. Он, без сомнения, был принцем и в то же время таким… таким… – Нормальным.

Мысли о Марли и Максоне вылетели у меня из головы, едва я переступила порог своей комнаты. Энн и Мэри хлопотали вокруг совершенно обезумевшей Люси. По ее красному, распухшему лицу катились слезы, ее колотило.

– Ну же, Люси, успокойся, все хорошо, – шептала Энн, гладя девушку по спутанным волосам.

– Все кончилось. Никто не пострадал. Тебе ничто не угрожает, милая, – приговаривала Мэри, держа трясущуюся руку подруги.