Мужчины усиленно гребли против течения, и вскоре мы обогнули небольшой скалистый мыс. Пейзажи вдоль реки переменились. На берегах зашелестел лес. Но облачность не расступалась, а с неба прилетало всё больше капель.

Когда пристали к берегу, дождь уже во всю моросил. Брат заботливо покрыл мои плечи шерстяным плащом, и я подумала, что этого мальчишку, возможно, ещё получится научить уважению.

– Нашлась доченька! – воскликнула женщина, бросившись нам навстречу. – Жива-а-ая! Как же ты меня напугала!

По виду она была не сильно старше меня настоящей. Я дала бы ей лет сорок два, может, сорок пять. Взгляд голубых глаз холодный и властный, очень знакомый мне – начальнице – я тоже такой всегда делала, иначе никто не слушался. А мама у нас, как я поняла, королева, ей тем более положено!

Волосы светлые, убраны в высокую причёску, на лбу сиял широкий золотой обруч. Это последнее, что я разглядела до того, как меня сжали в объятии.

– Я нашёл её, мама! Сидела в грязи на том берегу, засранка! – выкрикнул брат. – Цела и невредима, а мы тут все извелись!

– Ничего и не в грязи! – огрызнулась я.

– Касандер, ты же принц, нельзя так ругаться на людях! – пшикнула мама и немного отстранилась от меня, чтобы рассмотреть.

– И от тебя чтобы тоже такого не слышала, дочь! – моё лицо покрутили в обе стороны. – Вся в ссадинах, ужас какой. Пойдём к мэтру Валесу, он вылечит тебя.

Толпа расступилась, и мама потянула меня за руку, как малую девчонку, к шатрам, стоявшим среди деревьев.

В воздухе потянуло дымом костра, и в животе у меня призывно заурчало.

– А обед будет? – спросила я.

– После осмотра, ванны, и чистого платья! – строго ответила мама.

Ну, всё, словно в детский сад попала.

Меня втолкнули под полог и сказали ожидать мэтра. Пространство оказалось тёмным, и осмотреть обстановку не удавалось.

Невольно вспомнились руки Амира, как он бережно обнимал меня. И его лучистые глаза. Надо признаться, я скучала. В сердце с каждым ударом разрасталась тоска.

И когда успела привязаться? Я же обещала себе больше никогда не любить…

Снаружи раздались спешные шаги, в шатёр вошёл высокий мужчина.

– Сандра! – радостно воскликнули мне.

Я успела заметить только, что мужчина был молод и в очках. В следующий миг он бросился ко мне и жадно припал к губам.

9

– С ума, что ли, сошли?! – рявкнула я, зарядив мужчине звонкую пощёчину.

Выбилась из его рук и отошла на почтительное расстояние.

– Сандра? – тревожно прошептали мне. – Ты злишься на меня, милая? Не злись! Я обещаю, что придумаю что-нибудь ещё! Только топиться больше не надо, пожалуйста… я бы погиб от тоски!

Мэтр вытер слезу под очками и снова потянулся объятием.

– А ну, не трогайте меня! – грозно приказала.

Мужчина застыл и ошарашенно выпучил на меня глаза, казавшиеся из-за толстых линз огромными, как у лягушонка.

– Сандра, это… ты?

– А если не я, то что? – осторожно спросила.

– Ах! Неужели получилось?! – мэтр радостно завопил и вскинул вверх руки от счастья.

– То есть, вы не удивлены, что я – это не я?

– Не удивлён!

Мужчина прошёл решительным шагом вглубь шатра и поджёг лампу. Я, наконец, сумела разглядеть его. И к моей большой печали, мужчина оказался блондином, с голубыми глазами, худощавым, лет тридцати на вид, и в очках – ну, просто типаж Петра.

Петя был доктором, терапевтом в частной клинике. Людям помогал, красивый, видный, старше меня на семь лет – влюбилась во взрослого доктора без памяти. На приёме и познакомились, когда нас отправили медкомиссию от работы проходить.

– Идите же сюда, леди Элиза, садитесь! Обработаю раны! – указали мне на стул и добавили себе под нос: – А потом побегу к своей Сандрите! Я теперь самый счастливый человек на свете!