Мужчина приблизился, обнял моё лицо тёплыми ладонями и бережно пригладил волосы, не разрывая взгляда.

Я затаила дыхание, решая вырваться или покориться. Кровь прилила к лицу, и я вспыхнула, как девчонка, вдыхая его горячий солнечный запах: лета, прогретой земли, цитрусов.

Мужчина волновал. Меня к нему тянуло необъяснимо, и сердце подпрыгивало в груди от желания, чтобы меня всегда вот так держали и никогда-никогда не отпускали.

Я даже рот приоткрыла.

Чернота во взгляде мужчины рассеялась, радужка заискрила янтарём. Но бешеное сияние через миг улеглось, и глаза приняли тёплый нежный цвет мёда.

Амир перевёл взгляд на губы, шумно втянул мой запах и приблизил лицо.

Напряжение превысило все мыслимые пределы. Мы потянулись друг к другу. Мои пальцы дрогнули и вмиг оказались у Амира на затылке, вплетаясь в тугие локоны.

– Я хочу тебя, и так сложно сдержаться… – хрипло прошептал мужчина, сияя золотом глаз.

Жар его дыхания обжёг кожу, я задрожала.

Что я, чёрт возьми, делаю?! Истосковалась по любви и готова отдаться обаятельному незнакомцу?!

Нет! Так нельзя, я не хочу снова собирать своё сердце по осколкам!

Я уже дёрнулась, чтобы отпрянуть. А если не пустит – влепить пощёчину.

Но вместо поцелуя мужчина прижался лбом к моему лбу, закусив губы. Сам не позволяя себе большего. Желваки его ритмично заиграли – он отчаянно боролся с собой, и от того, моё сердце только ускоряло ритм.

Стало очень жарко-о-о!

– Нужно лечь спать, – с низкой хрипотцой проговорил мужчина, бережно пригладив по волосам. – Ты достойна лишиться девственности в брачных браслетах на шёлковых простынях, а не на голой земле. Ты должна лучше узнать меня, пройти ритуал, иначе будет больно. А ты ещё не готова принять эту боль…

Сглотнула, потеряв дар речи. Ещё никто из мужчин не проявлял столь отчаянной заботы о девственности и боли. И мне, как последней дуре, хотелось верить его словам.

Если я правильно его поняла…

Но что за ритуал? Он ведь про свадьбу, правда?

Ох, сейчас растаю! Растекусь, впитаюсь влагой в его кожу…

Или… может, он просто о шкуре своей заботиться! Ведь у принцессы репутация, жених-царь Феранский, голову быстро отрубит. Он просто боится рискнуть всем!

Я же вижу, как у него глаза горят на меня, красивую. И как тело реагирует. Моё, впрочем, тоже всё заныло от давно забытого желания близости. Сколько я уже одна? Года два-три…

Всё верно, не надо ничего усложнять.

– Пусти, Амир, ты меня тоже совсем не знаешь, так что… – я отодвинулась, поправила платье.

– Я вижу тебя, – произнёс он. – Больше, чем ты думаешь.

Мужчина ласково улыбнулся, провёл по щеке, но я вежливо отстранилась.

Ничего ты не видишь! И ничего не знаешь, Амир!

– Ложись спать, – мужчина похлопал по траве. – И не волнуйся, ночью не замёрзнешь – камни будут долго греть землю. Спи спокойно, Саша, тебя никто не тронет и не обидит. Я буду рядом.

– Спасибо… И тебе спокойной ночи, Амир.

Я опустилась на траву. В душе крутилась обида на мужика. На всех мужиков в мире! И я бы долго грызла себя, но меня разом накрыла тяжесть пережитого, и глаза закрылись. Несмотря ни на что, присутствие сильного заботливого мужчины даровало покой, и я быстро уснула.

Разбудили меня настойчивые крики птиц. Но несколько минут я боялась открыть глаза.

Хоть бы всё произошедшее оказалось сном! Хоть бы я оказалась сейчас на своём диване, и птицы эти орали через форточку. Пусть Амир окажется сном, потому что таких мужиков не бывает!

Ветерок подул в лицо, и я открыла глаза.

Нет, сном вчерашнее приключение не было. Я по-прежнему лежала на траве. Уже светало, и туман расступился над рекой. Недалеко резвились небольшие птички, похожие на ласточек.