А я пока вернусь к рассказу. Моему герою ещё часа четыре лёту. А значит, мне придётся как минимум два-три рабочих дня провести в самолёте, летящем из Хабаровска в Москву, в осеннем небе, на высоте десять тысяч метров.

Моя самая любимая глава в одной из величайших книг всех времён и народов «Винни Пух и все, все, все» – это та, где На приходит к Кристоферу Робину очень-очень поздно, и когда Кристофер Робин ему открывает, ослик вместо «здравствуй» говорит: «А снег всё идёт и идёт». Вот так и я хочу сейчас сказать: а снег всё идёт и идёт. И когда это закончится, непонятно. Двухрядные дороги стали однорядными, тротуаров как таковых в городе не существует, и непонятно, где они были. Никто не может даже приблизительно припомнить, когда здесь такое случалось, а те, кто населял город до сорок пятого года, рассказать не смогут.

Писал почти до утра. И хоть рассказ уже близится к концу, мой герой всё ещё летит. Думаю, сегодня ночью он пролетит над Омском и Уралом, а завтра доберётся до столицы. Устал я лететь вместе с ним, устал от его спящих соседей, от его неудобной позы. Писал, периодически отвлекался, выглядывал в окно, как в иллюминатор. И видел только снег, который всё идёт и идёт.

Снегоуборочной техники в городе мало, так как прежде она не очень-то была востребована. А из соседних регионов её прислать не могут, поскольку соседние регионы – страны Евросоюза, и у них там такая же канитель, как у нас.

Всё-таки есть на земле гениальные люди, которые придумывают игрушки для детей. Большая часть из них, конечно, хлам и пустая трата денег. Но бывают и гениальные игрушки. В частности, кто-то придумал ту, которой уже два дня занимаются мои старшие дети. В большей мере, конечно, увлечён шестилетний сын, но пятнадцатилетняя Наталья не без интереса ему помогает, а иногда даже азартно отстраняет брата.

Кто-то придумал и изготовил брикет сухого спрессованного гипса, покрашенный под цвет песка. Внутри этого плоского, толщиной сантиметров пять брикета уложены «кости» археоптерикса. «Кости» эти очень похожи на настоящие, они хрупкие, и с ними следует обращаться осторожно. К брикету прилагаются выглядящие очень убедительно инструменты: лопаточки, кисточки и прочее, – необходимые для того, чтобы извлекать кости из плотного слоя грунта. И если быть аккуратным, неторопливым, потом из костей можно собрать скелет, клей для этого прилагается.

Я и сам попробовал, но был от работы отстранён: мне не хватило терпения.

Прекрасное занятие для тихих зимних дней.

Возвращаясь к теме о трудностях перевода, хочу сказать следующее. Недавно в Англии современный писатель написал продолжение книги про Винни Пуха. Мои англоязычные знакомые при всём скепсисе высоко её оценили. Но вряд ли эта история дойдёт до нас, а если и дойдёт, вряд ли полюбится – и уж точно не будет книгой на всю жизнь, потому что нет у нас теперь Бориса Заходера, который перевёл великую книгу А. А. Милна и, собственно, чьими словами говорят и Винни, и Пятачок, и Иа, и все, все, все.

Удивительное дело, текст, который я писал сюда 1 января, оказался пятисотым в моём жж. Совершенно случайно. Бывает же такое! Магия цифр (улыбка). А ещё мне сообщили, что любимый мной книжный магазин «Москва» подвёл итоги ушедшего десятилетия и выявил двадцать самых продаваемых отечественных авторов. Я оказался в их числе. Здорово! К тому же из десяти мои книжки продавались всего шесть лет. Приятно!

Сегодня проснулся под очень знакомый любому калининградцу звук, сначала ему не поверив. Это был звук дождя. Сильного, настоящего дождя. Не дождика, не дождичка… Вчера вечером было минус шесть, а сейчас уже плюс три. На деревьях снежной красоты не осталось. В глубоких, протаявших до асфальта колеях стоит вода. Люди идут по сугробам под зонтами.