Отдел разведки польского генштаба имел два отделения: «реферат всхуд» и «реферат захуд». «Реферат всхуд» работал на СССР, а «реферат захуд» – на запад от Польши, главным образом на Германию.

Раз к нам в класс пришёл начальник школы – шеф «реферат всхуд» и, кажется, инициатор сотрудничества с НТС, по фамилии, насколько сейчас помню, Врага[19]. Поздоровавшись с нами, сказал, как он рад, что традиционное русское сопротивление силе зла продолжается, что теперь представителей этого сопротивления он видит в НТС и в нас и что-то ещё в этом духе. Говорил искренне, не банально; сам был слегка взволнован, а мы и подавно. Он произвёл на меня впечатление человека сильного, умного и гуманного. С ним пришёл и другой офицер, в штатском, моложе, элегантный и светский. Во время эвакуации он должен был ехать с нами, но отстал, и мы встретились с ним в Белграде у Виктора Михайловича, пригласившего меня на встречу.

Преподавал в нашей школе ещё один польский офицер пограничной службы, раньше живший в России и говоривший по-русски лучше, чем по-польски (забыл его фамилию). Громадный, как медведь, с косматыми бровями, большой любитель выпить, мне он был несимпатичен. К сожалению, именно он чаще всего и появлялся в нашем классе. Учил без интереса, сбивчиво, монотонно, бледно.

В конце июля учению в Варшаве пришёл конец. Нас развезли группами в разные места, расположенные вблизи пунктов перехода границы. В нашу группу входили: начальник, то есть этот самый Медведь, Шура Козлов, Бага Берегулько, Дурново и я. Мы отправились в город Лунинец. Чтобы обмануть бдительность возможных советских агентов, «медведь» привёз рыболовные удочки, сачки и прочее: мол, любители рыбной ловли приехали…

Лунинец, собственно, большое село. Провели мы в нём около двух недель. За это время сделали несколько тренировочных походов. Около 10 августа Медведь, Берегулько и я переехали ещё ближе к границе, в село Давид-Грудек. Здесь прожили пару дней, отдыхали и совершали небольшие прогулки, проводили последнюю подготовку к переходу.

12 августа вечером во двор, где мы жили, въехали запряжённые лошадью длинные деревенские дроги в сопровождении четырёх-пяти крестьян. С тремя из них мы познакомились. Они должны были быть нашими проводниками, и, когда настали сумерки, отправились к границе на восток. Дроги ехали через лес, просёлком, нагруженные нашими рюкзаками и ещё чем-то. За ними шла наша группа: Медведь, ещё один польский офицер пограничной службы, знакомый с этой местностью, Бага Берегулько и я. Пройдя километров 12–15, мы остановились на последний привал перед переходом, в полукилометре от границы. Закусив и поговорив с проводниками, улеглись спать на опушке леса. Следующий день провели в последних приготовлениях и распределении вещей. Сам переход был назначен на девять часов вечера.

Маршрут нас ждал следующий: от места пересечения границы (около 15 километров на юго-восток от Давид-Грудка) нам с Берегулько и тремя проводниками немедленно пройти пешком на восток (слегка к югу) лесами, мимо сёл Букча, Лельчицы и Словечно, к селу, лежащему у железной дороги, между станциями Калинковичи и Овруч. Не доходя до этого села, в лесу переодеться в штатскую одежду советского производства (мы несли её в рюкзаках), закопать на случай обратного перехода самые необходимые вещи, пистолет парабеллум и бо́льшую часть патронов, оставив у себя только браунинг калибра 7,35. Для дальнейшего путешествия у нас имелись советские документы и деньги в рублях (основную их часть мы прятали в пластиковом плоском поясе на теле под рубашкой). Вблизи Бережести проводники должны были распрощаться с нами и отправиться в обратный путь. Идти надлежало только ночами, обходя сёла, а днём отдыхать в укромных местах в лесу, в кустах. Длина целого пути составляла примерно 120–130 километров. Нагрузка получалась солидная: только рюкзак с вещами и провизией весил около 20 килограммов; оружие да ещё мешочек с сотней патронов мы несли в карманах. Во всех неожиданных ситуациях нам полагалось исполнять указания главного проводника, которого мы прозвали Атаманом. Наш Атаман и двое его коллег были крестьянами-белорусами; они родились в тех сёлах, мимо которых лежал наш путь, а позже перешли в Польшу и поселились вблизи советской границы, около Давид-Грудка. Там они занимались своими обычными делами. Атаман имел небольшое хозяйство, другой был плотником, профессию третьего я забыл. Хорошо зная местность по ту сторону границы, они стали профессиональными проводниками и время от времени проводили туда разных людей.