Идущая куда-то мимо бабка.
У женщин деревенских глаз остёр:
Куда спешишь? Проезжий или пеший?
А то, поди, какой-то сутенёр,
Возьми его Лешак (ну, то есть, Леший)!
А вот копна у дома на углу.
И рядом с ней – каурая лошадка,
Привязана поводьями к стволу
Берёзки у забора – для порядка.
Бубнит у магазина на столбе
Смешная штука – громкоговоритель.
Он выглядит, как шляпа на грибе
И здесь, в деревне, явный долгожитель!
Взбрехнет собака где-то на краю,
В сторонке мык доносится коровий,
Несёт мужик от проруби бадью
В лохматой безрукавке рыжей, псовьей…
А я иду по собственным делам
К Семёновне… Изба седьмая справа.
Здесь счёт ведётся не по этажам,
Деревня – самобытная держава!
Сидит за баней кот окраса «ночь»,
Петляет проторённая тропинка.
А я гоню дурные мысли прочь,
Зачем как воду в ступе их толочь?
Я радуюсь: живёт моя глубинка!
РОМАШКОВОЕ
Ах, как она ромашки обожала,
Любым другим цветам предпочитая!
Ей всех ромашек в мире было мало,
Такая вот зависимость смешная.
Всё лето по утрам ходила в поле
И там рвала любимые ромашки.
Хватало за деревнею раздолья,
Где пели для неё лесные пташки.
Летали над полянами букашки…
Букашкам запах нравился медовый,
Ну, а она рвала себе ромашки,
Пока закат не выльется бордовый.
Потом домой счастливая бежала,
И струйки о ведро стучали звонко…
А молоко ромашки отражало,
Те самые, что кушала буренка!
ДЕРЕВНИ
Там сладко пахнет свежим сеном,
А воздух, звонкий и густой,
Течёт живительно по венам
И дарит внутренний покой.
Везде краса, везде раздолье,
Дорог избитых колеи
Ведут, волнуя тихой болью,
К просторам матушки-земли.
Избушек ставни расписные,
И тополей зелёный цвет…
Пейзажи чистые, простые,
Родней которых в мире нет!
Корней далёких голос древний
Зовёт настойчиво туда…
Ведь душу трогают деревни,
А не большие города!
СТАРЕНЬКИЙ АЛЬБОМ
Налью в стакан малиновой зари,
Добавлю ветра свежее дыханье,
Дождусь, пока зажгутся фонари,
И с юностью отправлюсь на свиданье.
Достану с полки старенький альбом
И, как-то неосознанно вздыхая,
Начну листать листочек за листком,
То радуясь, то просто вспоминая.
Вот это на крыльце – десятый Б…
Весёлые, смешные, молодые!
Я ленточку вплела тогда себе
И туфельки надела голубые…
А здесь другое время началось:
Рекой текли студенческие годы.
Мы жили в мире музыки и грёз
И наслаждались полною свободой.
Фата и платье с рюшем, прямо в пол…
Но я всегда была, по сути, плаксой.
Мой муж слезинку в кадре мне утёр,
А здесь выносит он меня из ЗАГСа.
Потом девчонок наших голоса
Звенели колокольчиками в доме.
У старшей дочки длинная коса,
А младшая в коляске, в полудрёме.
Листаю потихоньку, не спеша,
И что-нибудь внезапно вспоминая…
Большая жизнь, без края и конца…
А кажется короткая такая.
В ДОМЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ТОТ
В доме должен быть ТОТ,
Кто скучает и ждёт,
Кто Вам рад, как наивный ребёнок.
И пускай этот ТОТ —
Просто дымчатый кот
Или маленький рыжий котёнок.
Он успеет поспать
И хвостом поиграть…
Вам не видно, ведь Вы на работе.
Одному благодать!
Словно поле – кровать,
А ковёр, как дорожка на взлёте!
Но тревожно коту,
И сидит «на посту»
Он потом у порога на входе…
Ждёт совсем не еду,
А в кошачьем бреду
Представляет, что Вы не придёте!
И останется он,
Леопольд иль Барон,
Позабытым в закрытой квартире.
И сигнальный клаксон
Известит сквозь балкон,
Что один он в бушующем мире.
Но ключа поворот —
И счастливейший кот
Выдаст враз облегчённое «Мяу»!
…В доме должен быть тот,
Кто вас любит и ждёт
И мурчит: «Я тебя понимяу!»
ПЛАТЬЕ ИЗ МАРЛИ
Накрахмаленное платье,
По подолу мишура:
Шили мне его из марли
Мама с бабушкой вчера.
Мы корону из картона
Мастерили всей семьей —
Вата, бусины, снежинки
И фольги зеркальный слой.
Гольфы белые и туфли —
Всё расшито конфетти.