Лучшей альтернативой казался путь через открытый океан, но ни одна европейская страна не была к этому готова. В морском деле Европа сильно отставала от Китая и Персии, а внутренняя политическая борьба в европейских странах затрудняла проведение государственных кампаний любого рода, в том числе крупных мореходных экспедиций. Триумф принца Энрике в Северной Африке значительно укрепил уверенность Европы в своих возможностях.

Pax Mongolica постепенно исчезал, а Европа начала заимствовать изобретения Азии, в том числе порох и приборы для навигации. В конечном итоге вкупе с передовыми технологиями в сельском хозяйстве и военном деле, которые появлялись как результат конкуренции между государствами, это приведет к смещению центра влияния из Азии в Европу, но Европе понадобится еще сто лет, чтобы раскрыться полностью и начать создавать настоящие национальные государства, подпитывать дух научного исследования и положить конец безграничной власти католической церкви.

То, что такой первопроходец, как Энрике Мореплаватель, появился именно в Португалии, а не в более крупной европейской стране, неудивительно. С обретением независимости в политическом плане в Португалии все успокоилось, тогда как другие страны все еще слишком опасались гражданских войн и нападения врагов и не рисковали отправлять своих лучших мужей в далекие экспедиции. Потенциальные враги тоже держались от морских просторов на расстоянии. Прежде китайские императоры Минской династии отправляли флотоводца Чжэн Хэ в исследовательские экспедиции, и он добирался даже до Восточной Африки, теперь же они в основном занимались внутренними делами страны, и морские походы прекратились. Индийским капитанам хватало возможностей Индийского океана. Османов ограничивали узкие проливы, которые были их единственным выходом в остальной мир и часто находились под вражеским контролем. Лишь в Португалии царил мир, а протяженная береговая линия позволяла отправлять экспедиции в открытое море.

После победы, одержанной в Сеуте, принц Энрике стал посматривать в сторону Атлантического океана[33]. Для первой экспедиции он выбрал Канарские острова: Энрике рассчитывал найти там сокровища и обратить в веру язычников. Однако король Жоан I не одобрил идею инфанта, поскольку на острова претендовала Кастилия, а монарх по-прежнему боялся спровоцировать бывших правителей Португалии. Тогда Энрике отправил два корабля на поиски новых земель на запад вглубь Атлантики[34]. Один из кораблей, сбившись с пути из-за шторма, обнаружил маленький необитаемый остров (позже он получит имя Порту-Санту) и доложил об этом Энрике. Принц отдал кораблю приказ плыть дальше. В период между 1419 и 1425 годами (историки спорят о точной дате) португальские мореплаватели недалеко от марокканского побережья обнаружили еще один остров, который стал первым большим открытием Энрике. Это была Мадейра. Итальянские мореплаватели уже давно знали о его существовании, но не видели в нем никакой ценности. Португальцы же нашли там лес, который широко использовали в кораблестроительстве, и сок драцены, из которого готовили красители и лекарства. Через несколько лет португальцы завезли на остров сахарный тростник с Сицилии и виноград с Крита, превратив Мадейру в крупного экспортера леса, сахара, вина и важнейшее звено экономики империи.

Затем Энрике отправил еще одну экспедицию, которая прошла примерно по тому же сценарию, что и открытие Мадейры. Моряки обнаружили маленький, не представлявший интереса остров. Энрике приказал им плыть дальше, и со второй попытки были открыты Азорские острова (примерно в 1430-х годах, историки спорят и об этой дате). Архипелаг состоял из девяти островов, располагался на одной широте с Португалией и так же, как и Мадейра, был известен другим исследователям, но не заинтересовал их. Власти Португалии заманивали, а иногда и заставляли своих подданных перебираться на новые земли, и вскоре на островах начали развиваться животноводство и выращивание фруктов, а сам архипелаг превратился в перевалочный пункт для трансатлантических экспедиций и новую заботу португальской колониальной администрации. Своими успехами Энрике заслужил доверие в Лиссабоне. Оно ему пригодится, когда придет время для более смелого предприятия – попытки обогнуть мыс Бохадор на западноафриканском побережье.