Карина вздохнула, сжимая губы.

Я продолжила, больше говоря сама с собой:

– Ну вот зачем? Смысл было столько врать? Если не хотели встречаться – могли просто сказать. Мы бы поняли. Но эти рассказы про дом, про прогулки, про кафе на набережной… Зачем писать одно, а делать другое?

Я мотнула головой, чувствуя, как на месте обиды и разочарования во мне зарождается злость.

– Вот зачем так поступать? Это ведь… просто некрасиво.

Карина молча кивнула.

Мы развернулись и пошли в сторону ближайшего кафе. Питер всё ещё был прекрасен. Но люди иногда – нет.

– Пошли есть! – Карина резко встряхнула головой, будто сбрасывая остатки ненужных мыслей. – Думаю, картошка фри и кокосовый коктейль поднимут нам настроение.

Она подняла лицо к небу, словно уже ощущала вкус холодного, нежного кокосового молочного коктейля на языке. В её глазах промелькнуло детское удовольствие, как у ребёнка, который точно знает, что его сейчас угостят чем-то восхитительным.

Я улыбнулась, мысленно представляя, как мы сидим в уютном кафе, обсуждаем что угодно, но только не этот бред с детским садом и ложью, в которую так глупо поверили.

– Определенно да! – поддержала я её, широко улыбаясь. – Но мне – фисташковый.

– Конечно фисташковый, – хихикнула Карина. – Ты же фанатка всего зелёного.

– Не зелёного, а вкусного!

Мы зашагали вперёд, уже не оглядываясь.

Я снова почувствовала лёгкость. Да, всё пошло не по плану, но кто сказал, что план – это главное?

Сейчас было главное другое – мы в Питере, и впереди нас ждал прекрасный  вечер, наполненный чем-то намного более настоящим, чем чьи-то пустые слова.

– Мне кажется, я объелась, – простонала Карина, откинувшись на диван и надув щеки, словно недовольный ребёнок.

Я рассмеялась, допивая остатки коктейля.

– В смысле «объелась»? У нас же ещё набор «Мужской»! – напомнила я ей, заговорщически наклоняясь ближе.

На моменте, когда мы смотрели меню, этот сет сразу привлёк наше внимание.

Три шота, два бубль-гум, две пина-колады, клубничные дайкири и ром-кола.

– Он лёгенький, надеюсь, поднимет настроение, а то у меня одно желание – реветь.

Карина закатила глаза, но понимающе кивнула.

– Думаю, да. А если что – сходим в магазин, закупимся на ночь, – она ухмыльнулась, а я в ответ скептически посмотрела на неё.

– Похоже, мы тут сопьемся, – я драматично вздохнула, глядя прямо ей в глаза.

Карина отмахнулась:

– Ой, да ладно! Раз в год можно оторваться.

Она вальяжно раскинулась на диване, скрестив руки на груди, и сделала такой вид, будто мы миллионерши, расслабляющиеся на собственной вилле.

Когда к нам подошла официантка, она три раза переспросила, точно ли мы хотим этот набор, объясняя, что он очень крепкий.

От её сомнений нам стало ещё смешнее.

– Вы уверены? – снова уточнила она, явно не веря, что две невинные девушки хотят заказать такую убойную дозу алкоголя.

– Да! – в один голос воскликнули мы, Карина даже хлопнула в ладоши от нетерпения.

Кажется, официантка хотела, чтобы мы передумали, но, потерпев фиаско, всё-таки ушла.

Спустя полчаса ожидания, когда мы уже начали строить теории заговора о том, что нас намеренно саботируют, поднос с алкоголем всё же прибыл.

– Ура! Наконец-то! – я искренне обрадовалась, когда перед нами поставили поднос с разноцветными напитками.

– Ну что? За ночной отрыв! – Карина, сияя улыбкой, потянулась ко мне с бокалом.

– За ночной отрыв! – вторила я и засмеялась, чокаясь с ней.

Первый шот обжёг горло – ядреная жидкость стремительно прокатилась по телу, оставляя приятное тепло. Второй – стал легче. Третий – даже приятным.

После четвёртого шота чувствительность пропала, осадок последних дней ушёл на второй план, а вечер наполнился смехом, музыкой и лёгкостью.