Тапочек мелькнул в воздухе и с глухим стуком опустился на пол. Шансов на выживание у таракана не было.

Таракан строг и элегантен. Если он наденет круглые очечки и станет на задние лапки, то будет похож на Пьера Безухова в салоне Анны Шерер. Отличается он лишь подвижностью. Что касается внутреннего мира с мучительными поисками смысла жизни, не знаю. Думаю, что всё-таки что-то имеется, раз это самые древние обитатели планеты. Он не сосет нашу кровь, как комар, и не жужжит назойливо перед нашим лицом, как муха. Кажется, что мы вообще ему неинтересны. Может быть, он презирает нас.

Таракан даже питается с нами вместе борщом из одной кастрюли, деликатно подождав, когда мы утолим аппетит.

Мы почему-то не любим его. Он же по отношению к нам никакой антипатии не проявляет. Он застенчивый. Жека погрузил ногу в тапок и покрутил ногой. Так тушат бычок. После чего ни бычка, ни таракана не должно остаться.

– Хрустнуло, – говорит он. – Вроде, как на сухарик наступил. Отбегался, идиот! Борзеть не надо!

Жека пошел к кровати, где его ждала ученая книжка. Чувство исполненного долга переполняло его.

За ним под веселый гогот бежал таракан. Может быть, он хотел ему что-то сказать. Очень важное. Иначе зачем было так торопиться, развивать спринтерскую скорость? Не обо всем можно прочитать даже в самых ученых книжках. Тараканам это, как никому, известно.

Тут Игорь прыгнул с кровати и распластался на полу, раскинув руки, как парашютист. Жека повернулся.

– Ты чего?

– Я чувствую, что он шевелится где-то в районе живота, – радостно воскликнул Игорь.

Игорь стал проталкивать руку под себя. Делал он это не торопясь, основательно, как настоящий охотник.

– Скотобаза! Попался! – радостно воскликнул он. – От меня еще ни одни таракан не уходил.

Товарищи брезгливо поморщились. Как можно такое брать в руку? От одной мысли об этом тошнить начинает.

– Голубчик! Вот он!

Игорь поднялся и торжественно продемонстрировал всем… продолговатую щепочку. Он еще не видел, что держит крепко-прекрепко в пальцах, поскольку победоносно оглядывал друзей.

Таракан неторопливо шествовал к самой далекой кровати у окна, как будто всё это его не касалось. Высокий бородатый Серега громко выругался и поднял ноги. Таракан шел в его сторону.

Он боялся тараканов. Может быть, в детстве Арина Родионовна рассказала ему страшную сказку про кусачих тараканов, которые откусывают язык детям, если они не хотят спать.

Поднялся Толя. Он шел к окну с двухпудовой гирей. На него было страшно смотреть. Не шел, конечно, а передвигался, согнувшись и держа гирю между ног. Гиря тянула его вниз. Не догадывался таракан, какая быстрая и красивая смерть его ожидает. Иначе ускорился бы и исчез за плинтусом. Но он продолжал ползти, не торопясь. Гиря грохнула. Стекла жалобно задребезжала. Внизу заикали, задрав головы к потолку.

– Если бы ногу? – спросил Сергей. – Ты об этом не подумал! Тридцать два килограмма и на ногу!

– Кому?

– Себе.

Толя побледнел, представив, как гиря обрушивается ему на ступню. Ни один таракан не стоит этого.

– Сволочь! – сказал Толя.

Приподнял гирю, убрал ее в сторону. Тяжеленая! Как он с ней гонялся за тараканом непонятно.

– Мокрое пятно!

Все смотрели на мокрое пятно. Привстали. Кто-то разглядел даже лапки и крылышки. Конечно, подлое существо, но все-таки живое. Что бы ни говорили про студентов, но в душе они гуманисты.

Толя понял, что он убийца. До этого он убивал только комаров и газетой размазывал мух. Он поволок гирю на место. Казалось, что в ней не тридцать два килограмма, а целая тонна. Затолкал ее под кровать, обернулся. Может быть, покаяться? Возле пятнышка, шевеля усиками, стоял таракан. Он был из любознательных. Ему так хотелось узнать, что же это такое темное и мокрое. Больше его ничего не интересовало.