Он шептал:

- Лера, Лерочка, - в губы, и входил до конца…

После он молча курил, прислонившись к машине. Пусть и не с первой попытки, она завелась.

- Завтра встретимся? – бросил, усевшись за руль.

- Серёж, то, что было… Забудь! – сказала не глядя. Поправила юбку гофре на коленях.

- Почему? – он нахмурился, крепче сжал руль, - Тебе было плохо со мной?

- Дело не в этом, - закрыла глаза, ощущая, как низ живота отпускают недавние спазмы. Давненько я так не кончала! Два раза подряд…

Он смотрел на дорогу:

- А в чём?

- Это было ошибкой, - сказала, желая скорее приблизиться к дому. Оказаться во мраке спасительных стен.

- Ну, раз так…, - не закончил он фразу.

Довёз. Постоял, наблюдая, как я торопливо иду до подъезда. А после исчез, миновав полосатый шлагбаум.

На следующий день он звонил, только я не взяла. Попрощавшись с Бобровым, отправилась в отпуск.

- Лера, приедь за деньгами! - сказал мой начальник спустя пару дней, уже накануне отбытия к морю.

- За какими деньгами? – спросила я в трубку. Отпускные получены. И даже потрачены! Неужели Бобёр соизволил меня наградить?

- Тут какой-то мужчина к тебе приходил, - в его голосе слышалась ревность, - Оставил конвертик с деньгами. Просил извиниться.

- За что? – я затаила дыхание.

Бобров на том конце провода чем-то шуршал, не спешил отвечать.

«Неужели Серёга ему рассказал?», - я закрыла глаза. Но стоило мне это сделать, Бобровский продолжил, с конфетой во рту:

- Он сказал: «За колёсико». Это дословно! И сказал, ты поймёшь.

За деньгами не ездила. А крошку свою я оставила здесь, на парковке, у дома сестры. Тут за ней последят! Чтобы всякие дурни не портили женщинам новых колёс.

8. Глава 6. Сергей

Сижу за ноутбуком. У меня свой домишко. Совсем небольшой, но ухоженный. Материн домик в деревне продал, это с того, что осталось в наследство. Много ли надо мне, одному? Кухня, чтоб жрачку готовить. Спальное место, чтоб спать. И нуждик, конечно, куда ж без него! Правда, в деревне ходили на улицу. Жопу морозить. Пока добежишь, околеешь зимой. А нынче в домах унитазы, с туалетной бумажкой трёхслойной. Я трёхслойную обычно беру! Люблю, чтоб помягче.

Правда, теперь не один здесь кукую. С собакой. Броневич имеет свой собственный угол. На кухне две миски. Лежанка в углу. Он не капризный, как всякие модные шавки. Серьёзный охотничий пёс. Помню, мышку поймал. И сожрал бедолагу. Я отругал. Здесь тебе не Димонов удел! Хочешь жить, так веди себя по-культурному! Отныне ты – пёс городской.

Пивас пузырится в стакане. Смотрю на экран:

- Как тебе?

Броник, узнав, расцветает. Влюбился, салага? Завис на врачихе? Я тож завис!

Лерка на фотке красотка. Волосики светлые, глазки горят. А губёшки… Мммм! Сок.

- Прикинь, я с ней спал? – удивляюсь, аж пульс зачастил.

Помню, приехал тогда офигевший. Даже презик не выбросил. Как доказательство. Неделю хранил его после. Пока не протух. Это было как сон! Сладкий, жаркий. И запах её на руках… Я всю ночь подносил их к лицу, закрывал глаза, нюхал… Вспоминал, как она отдавалась.

Признаться, не думал. Не ждал! И не верил в удачу. Потому и не удивился, услышав:

- Забудь!

Больно было, конечно. Терпимо. Но больно! Я кивнул, согласился. Но сам для себя в тот момент всё решил. Эта женщина будет моя. Сдохну, лягу костьми, но её завоюю. К Жизельке уже не ходил. Только сам, вспоминая, надрачивал. Сладкая, знойная Лерочка. Девочка. Киса. Цветок…

- Вот, передайте Валерии Андреевне, - сунул деньги ушастому боссу. Конвертик, где был мой «сорян» за колёсико, а ещё за моральный ущерб.

Тот взглянул с удивлением:

- Что это?

«Вот же суслик», - окинул насмешливым взглядом его медицинский прикид.