Идти было не скучно. Вокруг клеветали на окружающую действительность птицы, ветер шумно выражался в кроне еще не оперенных листвой деревьев и приближающийся снизу ручей клокотал ненавистью к горной породе в вечном противоборстве с ней. Дорога постепенно вытягивалась готовясь к переброске на другой берег. К тому времени она залезла в царство темно-хвойной тайги и вся покрылась мелким и шаловливым подростом. Идти сквозь него было бы щекотливо, если бы не новые, тактические штанцы. Брючный вопрос всегда остро стоит на походной повестке. Особенно сильно достается от крапивы. Легкие брючки совершенно не владеют ситуацией и крапива легко ошпаривает ляжки своими незабываемыми поцелуями, слишком брезентовые жаркие и тяжелые. Нужно найти промежуточный вариант. И походный человек находился в вечном поиске золотой середины, которая постоянно мигрировала то влево, то вправо.

И тут дорога сделала над собой усилие и дотянулась до ручья спустя километр после начала бега вдоль него. Одинокая и ржавая труба уже не выполняла свои функции, но покидать пост все равно отказывалась. Другой берег топорщился каменной кладкой в основании остатков дорожки; склон резали каменистый и осыпчатый.

дорога топорщилась каменной кладкой

Настроение походного человека подпрыгнуло, как птица в клетке при виде семечек. Все обещало быстрое движение к цели. Путь и правда запараллелил к Реке, огорчая лишь крутоватым подъемом. Вскоре, правда и он закончился и оборот принял приятное дело легкого скольжения вдоль по над Краснояркой. Заросшей дорога была до умеренного, виды в отсутствующей листве привлекали всеобщее внимание, еды еще было много – от чего плохому настроению было взяться неоткуда.

умеренно заросшая дорога

Что ужасно в походном мотиве, так это быстрая смена всего, в том числе и условий хождения. Только что все было идеально, и тут под ноги падает еще ручей, в обход которого вновь засобиралась дорога. Метели бамбука на нем давали понимание непростоты проламывания в неизбежную даль сопочной дали и любитель целинных земель загрустил с мыслью о тщетности суетности под грешным небом. Глянув на карту высот, ему даже пришлось ахнуть. «Высоковато забрался» – пронеслось. А тут еще и падать нужно обратно, состояние дороги давало основания полагать о бессмысленности преодоления того, что не даст ничего. Дорога, по всей видимости, вскоре закончится и придется ему кукушкой голосить среди буйных злаков бамбука, а потому не лучше ли прямо сейчас позорно отступить?

Шурша в недостойном бамбуке, он еще немного мужественно преодолевал систему, но в момент деликатно психанул и резко пошел вниз по темному ельнику. С удивлением ему открылись снежные залежи. Они были рыхлого порядка и ботинки опасно норовили клюнуть ниже ватерлинии, чтобы забиться снегом. Красная линия подобного сценария оказалась слишком близко и волнение закралось в душу таежнику. Аккуратно ступая по краям снежных пятен, ему все же удалось выбраться в узкое и глубокое русло ручья без потерь в сухости.

Приглашая путника присесть и переобуться в сапоги, посреди ручья топорщилась упругая кочка. Удобно надвинув хопу на ягодичный отдел, охотник за приключениями перетянулся в сапоги. Это были ЭВА-сапоги, не болотники, они едва не дотягивали до колена. Семейство ЭВА отличается завидной легкостью, так же как и склонностью к проколам, и уже изрядная, черная заплата торчала на теле обуви. Нога легко болталась в сапоге, теплые вкладыши были слишком теплыми и пока ехали отдельно в рюкзаке, но вскоре и им найдется достойное их дело, совсем скоро, не сейчас.