Фэллон надеялась, что на следующий день Маллик начнет учить ее обращаться с мечом. А еще рассчитывала отправиться на поиски золотого яблока. Уж это-то занятие обещало быть поинтереснее приготовления еды и смешивания сонных зелий и бальзамов от ожогов.

Вечером девочка расположилась на кровати и читала при свете масляной лампы до тех пор, пока разум и тело не сдались под натиском усталости и впечатлений.

С первыми лучами солнца Фэллон поднялась и без напоминаний отправилась в конюшню, чтобы накормить и напоить лошадей. Но когда вышла на крыльцо, то обнаружила за дверью сверток в упаковочной бумаге, перевязанный бечевкой. Девочка подняла его, внимательно огляделась по сторонам в поисках малейшего движения, после чего внесла загадочную посылку в дом, положила на стол и задумалась. Очевидно, сверток предназначается Маллику. Но на упаковке нет его имени, верно? А Фэллон – полноправная жительница этого дома. По крайней мере, на неделю.

Успокоив таким образом свою совесть, девочка развязала бечевку и распаковала сверток.

Первой в глаза бросилась круглая головка сыра. Еще внутри оказались мешочки: покрупнее – с мукой, поменьше – с солью. И закрытая пробкой бутыль с темным напитком, видимо, вином.

Маллик вышел в общую комнату.

– Кто-то оставил все это на пороге, – сообщила Фэллон.

– А! Отлично, – просиял собеседник, заметив припасы. – С признательностью принимаем подношение.

– Но кто его оставил? И почему?

– В здешнем лесу живем не только мы. Они тоже благодарны за защиту и преподносят скромные дары, чтобы показать это. Все знают, что Избранная явилась.

– А почему они не постучали?

– Значит, им ничего не требовалось от нас. Ты уже покормила лошадей?

– Нет, только собиралась, но…

– Позаботься об этом. Животные должны получить еду раньше, чем за трапезу примемся мы.

Время после завтрака Фэллон провела не за боем на мечах, а за чтением. Она, конечно, любила книги, но лес после дождя так и манил яркой листвой и солнечным светом. Как было бы замечательно учиться владеть оружием при такой прекрасной погоде!

И все же старые тома тоже оказались увлекательными. В них рассказывалось о богах, героических поступках, предательствах, сражениях, победах и даже о любовных историях.

Маллик упрекнул ученицу в скудном знании символов и ритуалов, а также в непонимании природы магии.

– Нам приходилось выживать и заниматься фермой, чтобы чем-то питаться, – огрызнулась в ответ Фэллон. – И помогать соседям. Мама научила меня всему, что знала сама.

– И проделала отличную работу, учитывая, что пришлось осваивать магию почти с нуля. Но ты обязана знать больше. Ты возьмешь то, чему научила тебя твоя мать, то, чему учу тебя я, и то, что дремлет внутри тебя самой, хотя ты пока об этом не знаешь. – Говоря, Маллик неслышно вышагивал по мастерской взад и вперед на мягких подошвах кожаных ботинок, но внезапно застыл на месте и наставил длинный палец на ученицу. – В этом заключается еще один урок, Фэллон. Твоя сущность принадлежит тебе, и только тебе, и никогда не станет отражением других. Однако уважение к духу и свету, как и понимание тьмы, необходимо. Для того и созданы традиции, обряды, заклинания, символы. И подношения, конечно.

– Но… – начала было она, но осеклась под строгим взглядом наставника.

– Твоя магия появилась не из пустоты, дитя. Есть исток у света, у всех нас, у воздуха, которым мы дышим, у земли, по которой ходим. Жизнь – это дар даже для крошечной былинки. Негоже забывать об этом. Нужно чтить и сей дар, и дарителя.

– Когда мы ухаживаем за почвой и посевами, за домашними животными, друг за другом – разве не чтим таким образом и высшие силы?