–Надо бы ее в городе ювелиру показать, да я, думаю, пока не время, неизвестно как она попала к твоему отцу, а то еще конфискуют. Давай-ка спрячу ее подальше от глаз. Марфа не противилась, она была готова слушать и слушаться Алексея, обожать и любить его.

Настало утро. Стали накрывать столы. Народу звали немного, только родных и близких. После заутренней обещала прийти Матушка Игуменья, чему Алексей препятствовал, боясь, неприятностей на службе, но сдался уговорам Марфы и родителей.

В это время Андрей Иванович Корнев ехал по дороге домой, он освободился из заключения по амнистии и спешил поспеть к Покрову, престольному празднику в селе. Двое его сыновей тоже освободились, но ехать домой не спешили, хотели осмотреться в городе и куда-нибудь пристроиться.Корнев пришел в дом прямо к праздничному застолью. Народ еще не собрался и поэтому, он в удивлении застыл в горнице, увидев накрытый по-праздничному стол.

–Кого же так встречают, Покров – праздник большой, или может меня?

Не меньше удивился и Алексей, который почти следом зашел в дом за тестем вместе с Натальей и его матерью. Матрена Власьевна с воплем упала в ноги Андрею Ивановичу:

–Родимый наш, батюшка, наконец- то, праздник- то какой! И на свадьбу к дочке успел – не умолкала она.

Марфа тоже повисла на шее у отца. Только Алексей замялся и приходил в себя, не зная, что сказать. Он не ожидал увидеть тестя так быстро и так не вовремя.

Андрей Иванович сразу смекнул, что к чему. Он хотел было раскидать столы, устроить скандал, но вовремя остановился.

Выпив стакан бражки с дороги, он решил не лезть на рожон, а прежде осмотреться, что к чему и конечно, объясниться с Алексеем.

Свадьба прошла на удивление спокойно, никто не буянил, не подрался. Да и кому было буянить, когда мужики, которые вернулись с войны, кто целый, кто раненый, сидели по своим углам и никак не могли определиться, на чьей они стороне и как им дальше существовать.

Глава 6. Где власть – там страх и обида.

С окончательным укреплением власти большевиков, крестьяне посчитали свою революционную миссию оконченной и не желали участвовать в Гражданской войне. Это еще более усилилось после введения нового чрезвычайного режима, известного как продразверстка.

По селам начались открытые восстания против коммунистов. Членов продотрядов очень часто убивали. Когда же был издан приказ всеобщей мобилизации в ряды Красной Армии, призывники массово не являлись в призывные пункты.

К 1920 году крестьянство раскололось на два противоположных лагеря. Одни протестовали против военной продразверстки, другие требовали немедленного возвращения монархии, даже ценой возврата земли. Борьба и противостояние двух настроений была непримиримой.

Несмотря на низкую урожайность, большевики значительно увеличили объем хлеба, который крестьяне должны были сдать государству, в связи с большими расходами на борьбу с иностранной интервенцией.

Так и в селе образовалось два лагеря – одни «красные», те, которые поддерживали большевиков, в основном самые обедневшие и разорившиеся семьи, и другие «контра», те кто имел хозяйство и, кто был против Советской власти, хотел вернуть монархию, даже в ущерб себе.

Алексей, хотя и не был самым бедным крестьянином, но принадлежал к первым, а сейчас на посту председателя Сельсовета, представлял власть. Корнев, принадлежал ко второму лагерю, но узнав, какую должность занял Алексей, сразу смекнул о пользе создавшегося положения. Он сможет с ним спокойно жить дальше и остаться на плаву в это неприятное время. А глядя на светящуюся от счастья Марфу, начал думать, как приручить своего зятя.