В последующем одна ошибка породила другую. Дубовик и Галкин, видимо, понадеялись на многолетний опыт нелегальной работы ее участников, не провели требующийся в таких случаях подробный инструктаж по мерам конспирации и сохранению в тайне содержания состоявшегося с ними разговора. Как следствие, отдельные наиболее несдержанные и горячие проговорились в кругу близких друзей о скорой высадке разведывательных групп на черноморском побережье Болгарии и последующей подготовке восстания. Позже выяснилось, что кроме самого Георгия Димитрова, ряд членов болгарской секции в Коминтерне был в общих чертах осведомлен об особой миссии «Братушек». Как результат, произошла банальная утечка информации о предстоящей операции.

Поэтому не удивительно, что уже 7 июля 1941 года из 3-го отдела 1-го управления НКГБ СССР на имя Судоплатова поступила ориентировка «О расконспирации задания». В ней сообщалось:

«…О фактах распространения гражданином Болгарии «П» слухов о том, что, якобы по поручению НКВД СССР он должен вылететь на самолете в Болгарию с каким-то заданием».

Павел Анатольевич отреагировал незамедлительно и потребовал от Эйтингона, Дубовика и Галкина:

«…Срочно отозвать из групп лиц, отрицательно зарекомендовавших».

К сожалению, его решение оказалось запоздалым, слухи о предстоящей высадке разведгрупп в Болгарии с целью организации восстания пошли гулять среди более чем тысячной болгарской диаспоры коминтерновцев, проживавших в Москве. Поэтом нельзя было исключать того, что уже на этом этапе операции гитлеровские спецслужбы могли заблаговременно получить информацию о ней. Последующий после высадки в Болгарии провал «Братушек», когда в считанные недели разведчики были выслежены, а затем уничтожены, а часть захвачена в плен, вероятно, объясняется не только серьезными организационными просчетами при подготовке, а и тем, что противник – гитлеровские спецслужбы – имел свою агентуру среди болгар-коминтерновцев.

Но тогда, в июле 1941 года, как Павел Судоплатов, так и его подчиненные вряд ли рассчитывали на подобный ход развития событий. Безжалостное военное время подгоняло их вперед. Отсеяв нескольких болтунов, они определились по составу резидентуры. 8 июля 1941 года 32 добровольца-болгарина приступили к подготовке на спецдачах НКВД неподалеку от станций Сходня, Быково и Можайское. В течение нескольких недель под руководством опытных инструкторов участники резидентуры интенсивно изучали минно-взрывное и радиодело, совершенствовали навыки в стрельбе и топографии.

14 июля 1941 года подготовка «Братушек» подошла к завершению. Перед тем как отправить разведчиков на выполнение задания, Судоплатов вместе с Эйтингоном и Дубовиком выехали на базу, в Можайское на встречу с ними. Она проходила под открытым небом, на стрелковом полигоне.

Здесь, за тысячи километров от линии фронта внешне ничто не напоминало о войне. За рекой, на заливном лугу пестрым цветником рассыпались косари. Началась заготовка на зиму сочного, ароматного разнотравья, и все мужское взрослое население вышло на покос. Без дела не осталась и женская половина, на сходнях у воды женщины стирали и полоскали белье. Оставшись без строгого присмотра, деревенская ребятня беззаботно плескалась на мелководье. В излучине реки, в тенистой речной заводи играла рыба. Блеснув на солнце серебром, в воздух взлетали карпы и, вметнув фонтан брызг, исчезали в хрустально чистой воде. Что нисколько не пугало молодой выводок диких утят. Выбравшись из густых зарослей камыша, они, держа ровный строй, старались не отстать от родителей. В воздухе был разлит медовый запах цветущих лип, а их кроны гудели от гомона птиц. И только запах пороховой гари, доносившийся со стороны стрельбища, напоминал об идущей войне.