19 октября ГКО объявил Москву и прилегающие к ней районы на осадном положении. Речь уже шла о том, устоит столица или нет перед натиском фашистов. В наркоматах и других государственных учреждениях, в том числе и в НКВД, началась массовая эвакуация. Но при этом управление охраной Московской зоны продолжало осуществляться штабом из здания на Лубянке, сам Серов не покидал своего кабинета. Для повышения надежности его работы был образован запасный командный пункт, он дислоцировался в районе Останкино.

В этот один из самых драматичных периодов войны, когда решалась судьба Москвы, на Особую группу, теперь уже 2-й отдел помимо задачи проведения разведывательно-диверсионных операций в тылу противника была возложена еще одна специальная миссия. В ГКО не исключали вероятного прорыва в столицу гитлеровских войск, в связи с чем перед спецподразделениями НКВД и в первую очередь 2-м отделом, возникла новая задача, связанная с противодействием группам захвата противника. Одна из них под кодовым названием «Москва», возглавляемая начальником 7-го управления РСХА, штандартенфюрером Зиксом, двигалась с передовыми частями 4-й танковой армии. Руководство Главного управления имперской безопасности Германии предписало Зиксу и его подчиненным осуществить захват основных правительственных зданий и удерживать их до подхода основных сил. Для усиления группы «Москва» ей были приданы армейские подразделения, на вооружении которых находилась бронетехника.

В НКВД своевременно получили информацию об этих планах гитлеровцев и, чтобы сорвать их, принимали необходимые меры. Противостоять Зиксу предстояло Судоплатову и его подчиненным. Основной удар на себя должны были принять бойцы и командиры главной боевой единицы 2-го отдела – ОМСБОНа (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения). Они готовились занять позиции от Охотного Ряда и до Белорусского вокзала. Но Зиксу и его головорезам не суждено было увидеть ни Охотного Ряда, ни кремлевских стен. На дальних подступах к ним, близ Шереметьево, у моста через Москву-реку их остановили и затем разгромили, выдвинувшиеся навстречу бойцы ОМСБОНа.

Задолго до этих событий в руководстве 2-го отдела, 3-го (секретно-политическое управление, начальник Н. Горлинский. – Примеч. авт.) и транспортного управления (начальник Н. Синегубов. – Примеч. авт.) НКВД не исключали захвата Москвы немцами и заблаговременно готовились к этому. С сентября Судоплатов, Горлинский и Синегубов приступили к подготовке групп сопротивления и подполья для осуществления боевой, разведывательной и диверсионной деятельности. О ходе работы они регулярно докладывали Берии, а с 12 октября непосредственно Серову.

В Особой группе – 2-м отделе помимо самого Павла Анатольевича, его заместителей Эйтингона и Какучая активную работу на данном направлении вели начальники отделений В. Дроздов, М. Маклярский, П. Масся и другие. Несмотря на жесточайший лимит времени и все более осложнявшуюся обстановку на фронте, они подошли к выполнению поставленной задачи творчески, а главное, с безусловным доверием к тем, кому предстояло лицом к лицу сразиться с врагом.

«…В Москве мы создали три независимые друг от друга разведывательные сети. Одной руководил мой старый приятель с Украины майор Дроздов (позднее получил звание генерала). В целях конспирации его сделали заместителем начальника аптечного управления. Он должен был в случае занятия Москвы поставлять лекарства немецкому командованию и войти к нему в доверие. В Москве его не знали…» (Судоплатов П. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. С. 210).