Приближаясь к последнему месту, мы встречаем хозяйку угодий, идущую с подругами куда-то по дороге. Большая удача, что мы ее заметили, а то ждать бы нам неизвестно сколько ее возвращения. Сигрид быстро запихивает меня к себе на колени, а рядом усаживает жену лесоруба. И вот такой веселой компанией мы отправляемся к великолепному деревянному домику. Рядом с ним бегают куры и утки, за углом притаились два жирных хряка. На заднем дворе футбольное поле и округлое строение наподобие чума.

– Эй, Паулина, – толкает меня локтем Мануэль, – смотри! – показывает на притолоки в доме, отделанные подокарпусом.

После моих восхищений этими деревьями и заявления, что нужно запретить их вырубку по всему Чили, ребята не перестают подшучивать, всюду указывая на изделия или дрова из подокарпуса. Но это не единственное, что привлекает мое внимание в доме. На стене висят шкуры – лисы, нутрии, пумы и даже броненосца! Да кое-какие модницы удушились бы за такие украшения своего дома, а здесь это в порядке вещей в жилищах простых лесорубов. Изделия из великолепной древесины подокарпусов в Европе на вес золота. А они ею и дома топят…

Хозяйка ловко выгоняет из дома двух куриц, но в этот момент в тепло прошмыгивает маленькая овечка. Она тянется к женщинам. Но ее также выставляют на улицу. Нечего скотине делать в доме.

После матепития, поедания домашних сыров с горячим хлебом и обследования территории мы собираемся в «чуме». К нам присоединяется и сам хозяин.

Строение, в котором мы сидим, крайне любопытное: конструкция наподобие чума, но с камином, а в стены вставлены окна от автобуса, также обрамленные досками из подокарпуса. На земляном полу стоят деревянные скамьи и стулья, покрытые овечьими шкурами, а к центральному столбу примотана единственная лампочка, провод от которой тянется через все строение и на улицу к дому.

Удивительное место – чилийская Патагония! Здесь топят дома подокарпусом, украшают шкурой пумы и броненосца, здесь засыпают под сиянием Южного креста, очень подолгу говорят и передают по кругу горячий мате. Чилийская Патагония – совершенно особое место. Здесь столько знакомого и столько совсем иного, здесь сплелись традиции Чили и Аргентины и в тоже время здесь есть что-то исключительно свое, неповторимое и ни на что не похожее.

Я устало водружаю свою тушку на диван. Надо бы включить газ в нагревателе под гордым именем «Юнкерс» и доползти до душа. Но сил нет. Не знаю даже, сколько километров я сегодня навернула по местным холмам, но мои нижние конечности, а также некоторые выше находящиеся части тела яростно выступают против такой эксплуатации. Все в лучших традициях Чили: собиралась с утра в ближайший городок съездить, а в итоге пошла пешком в ближайший нацпарк.

Заявившись с утра в офис только чтобы занести своему «муженьку» ключи, которые он забыл дома, выяснила, что в Айсен мне ехать смысла сегодня не имеет ввиду низкой облачности. Ну, и следуя напутствию коллег, я отправилась месить дорожную пыль своими ложноножками.

Пройдя через весь город, я свернула на уходящее в горы шоссе. И уже после нескольких километров почувствовала себя автостопщиком-неудачником, хотя я вроде этим и не занималась. Но, к сожалению, здесь не очень-то пешеход-френдли территория. Нет машины – иди по обочине. Других вариантов не предусмотрено. У моста я встречаю путешественника «а-дедо», то есть по-нашему, как раз стопщика. Интересуюсь у парнишки, далеко ли до нацпарка. «Че» – достаточно распространенное здесь дружеское обращение – оказывается в курсе и желает мне благополучно добраться до места. Еще несколько километров по трассе, и я вхожу на территорию поселка. Здесь предстоит пройти 1,5 км в гору и – бинго! – парк найден.