×××

Следующим утром перед парами я отвожу мать на работу. При выезде из нашего двора я пропускаю черный «Парше Кайен». Боковое стекло опущено и я вижу Алину на переднем сидении.

– Ой, смотри там Алина! – мама тоже замечает мою бывшую девушку и принимается ей махать, но Верещагина увлечена тем, что покрывает свои губы блеском.

– Вы не помирились? – я слышу нотки укора в вопросе матери.

– И не планировали. У каждого своя жизнь.

– Быстро же ваша любовь закончилась.

– Была ли она. – Бубню я, переключая скорость и «Калина» встраивается в поток машин на Красном проспекте.

– Ты так похож на отца, Глеб. – Тихо произносит мама и прячет глаза, изучая что–то в своём телефоне. Всю оставшуюся дорогу до областной больницы мы едва перекидываемся парой фраз.

×××

Кира Лопуховская приветствует меня кривой ухмылкой, когда я переступаю порог аудитории. Громова и ее хромая подружка уже заняли свои места и обе делают вид, что не замечают никого вокруг, уставившись в один телефон. Судя по заинтересованным взглядам вчерашний эфир Громовой, видели все мои одногруппники, и я уверен, что за минуту до моего появления это было главной темой обсуждения.

– Ну, так что решаем с посвящением? Поддержим предложение Каюмова с арендой квартиры или подождем, пока я уточню насчет отъезда родителей, и устроим пати у меня?

Кира усаживается задницей на парту и окидывает всех присутствующих взглядом полным превосходства.

Начинается спор, в котором я не принимаю участия, а просто слушаю, выуживая из рюкзака учебник и тетрадь. Боковым зрением замечаю, как Громова поворачивает голову в мою сторону. Резко поднимаю свой, и наши взгляды пересекаются и ни один из нас не готов сдастся в этой игре. Моя челюсть напряжена и я уже чувствую боль в скулах от этого напряжения, а Громова выглядит так, словно в чем–то одержала победу. Громкий звонок прерывает нашу бессловесную борьбу, и девчонка разворачивается лицом к доске.

На последней паре мы должны узнать оценки по тесту, что вчера затеял Герман Дмитриевич. Я уверен на сто процентов, что на все вопросы ответил верно. Большинство из них были из истории школьной программы. Поэтому максимально расслаблено ожидаю появление Германа в аудитории.

Каково же мое удивление, когда спустя десять минут я становлюсь единственным обладателем неуда по супер легкому тесту.

– Я могу увидеть свой тест, Герман Дмитриевич? Я уверен, что там, по меньшей мере, должно быть четыре балла.

Я поднимаюсь из–за парты. По аудитории проносятся смешки, а Герман фокусирует на мне все свое внимание.

– Знаешь, Исаев, я тоже хотел бы увидеть твой тест. Хотя бы чистый лист бумаги с твоим именем и фамилией. – Мужчина разводит руки в стороны и добавляет. – Но ты решил, что можешь не сдавать даже его.

– В смысле?

До меня медленно начинает доходить то, о чем говорит Герман. Моего листка с ответами не было среди прочих. Каким образом? Я сдал его первым, я точно это помню.

– Сядь и не отвлекай остальных, Исаев. У тебя будет возможность закрыть эту двойку. Три реферата жду от тебя на следующей неделе. Список тем возьмешь после пары, а пока вернемся к изучению системы права в Древней Греции.

Я сажусь на стул и недоуменно разглядываю, поверхность парты, когда на мой телефон прилетает сообщение с незнакомого номера.

Открываю его и вижу мем с плачущим малышом. Картинка дополнена словами: первая двойка заставила Исаева плакать. Сжимаю в ладони смартфон и бросаю быстрый взгляд на Громову. Она смотрит на меня через плечо с издевательской ухмылкой на губах. Это она вытащила мой листок с ответами из общей стопки. Я уверен в этом так же, как в том, что я парень.