Руки сжала в кулаки, стараясь успокоиться, и не начать биться лбом о стену рядом с кабинетом начальника. Боже, это было непросто, взгляд Воеводина на минуту мне показался насмешливым. Повезло еще, что премии лишили только Кольку, а то вообще была б тоска.

– Ну, как все прошло? – подскочила довольная Милка, улыбаясь во весь рот.

Я нахмурила лоб, выдохнула и отчеканила:

– Ужасно.

– Вопросами заваливал, придирался?! Надо было улыбаться, пококетничать, а не таращиться, как бука, – покачала подружка головой, – молодежь, всему тебя учить надо.

– Мила, ты сошла с ума! Кокетничать с начальником?!

– А что в этом такого, он, что не мужчина? Поверь, Воеводину есть чем удивить женщину.

– Поменьше верь сплетням, женский пол любит приукрашивать.

– Ой, да ладно, – насупилась она, давая понять, что мои сомнения ее обижают. – Так в чем загвоздка? Ты ж вроде так усердно готовилась, босс даже Кольку дал в напарники.

– Лучше бы назад забрал. Этот компьютерный гений умудрился… – вздохнула я глубоко, чувствуя, как снова начинаю злиться. Ярость приливала к щекам, даже кончики ушей и то, наверное, покраснели. – В общем, сидеть много вредно на стуле, – буркнула я, надеясь, что удовлетворю Милкино любопытство.

– Почему? – хлопнула она ресницами.

– Попа будет квадратной.

Милка, кажется, ничего не понимала и, судя по ее наморщенному носу и поджатым губам, в голове у нее шел активный мысленный процесс. Она поскребла затылок, потерла переносицу, но, как видно ни к чему определенному не пришла, а знать-то хотела. Должна ж и она была чем-то поделиться с девочками во время обеда. Все темы давно обсуждены, личный рейтинг начальства практически был на уровни небес, оставалось лишь нацепить на Воеводина мантию и начать ему поклоняться, как тотемному божеству.

Я вздрогнула от собственных мыслей и поплелась на свое место, радовало, что секретарь Кирилл Андреевича, пользуясь, видимо, моментом, куда-то отлучилась и не могла слышать наш разговор с подружкой.

Милка тоже ускорила шаг и едва ли не наступала мне на пятки, двигаясь, словно тень следом.

– Ну, бывает, не расстраивайся, не везет в картах – повезет в любви, – изрекла глубокомысленно она, желая, наверное, меня приободрить.

Только сейчас все слова воспринимались мной, как издевка. Хотелось побыть одной, абстрагироваться от внешних раздражителей, чтобы спокойно подумать, и меньше всего, конечно, хотелось болтать, даже с близкой подругой.

Добравшись до своего стола, я плюхнулась на стул, подперев голову рукой, и уставилась на плюшевого медвежонка, который был моим талисманом по жизни. Не знаю, с чего я вообще так решила, что он приносит удачу. Ей в принципе и не пахло в моей жизни, но этот мягкий зверек с огромными глазами-пуговицами полжизни был со мной, смягчая удары. А может все просто самовнушение или дурацкое совпадение. Но даже на собеседование я притащила его, пряча в сумке.

Рабочий день был в самом разгаре и надо бы тоже не отставать от других, но все валилось из рук. Я в который раз, кажется, сломала принтер, попыталась вытащить картридж, но он застрял, «встав» поперек, в результате я чуть не разревелась, но собралась и потопала на обеденный перерыв, в эпицентр сплетен и пересудов.

– Здорово, трудоголик, – взмахнул мне рукой коротышка Толик, встретившись в полупустом коридоре.

– Здоровей видали, – бросила я в ответ, пообещав себе больше не иметь дело с программистами без надобности.

– Лилька, ты чего недовольная такая всегда, – не унимался парень, поглаживая свою длинную бороду.

Кажется, ее можно было использовать вместо слюнявчика при приеме пище.