– У него тяжелая рука, он как полоснет ножом и обделает этого барана очень чисто.

Вот она пригласит его, четвертинку надо купить водки, ему поставить, и потом поджарить печеночки, еще там что, почечки, вот этот вот каурдак, как казахи говорят, весь этот жареный ливер в бараньем жиру.

Дядя Гриша зарежет этого барана, все обделает, сядет за стол. Он такой солидный, тяжелый был мужик, глухой-то он был не от рождения, где-то ему дали по голове, после чего и оглох. И вот он нальет себе стакан водки, а бабушка поставит перед ним на сковородке жареное, а мы нюхаем – ой, запах, какой отличный запах. Ну вот. И потом он по сидит-по сидит, поговорят они о делах, и он уходит к себе домой. А бараниной бабушка сама распоряжается.

Надо ее проветрить, разделить на части. Вот такая она и жизнь была, без мужика в крестьянстве – жить вообще невозможно, и если бы не помощь колхоза – все, труба дело, умерли от голода.

Колхоз же госзаготовки замучили. Все выберут, вычистят амбары, зерно все заберут и все бесплатно. Приезжают колхозники на телегах с зерном в мешках в районный центр. Везут, с красными флагами, лозунг растянут «Первые пуды зерна Родине».

Значит, дело подходило к тому, что отец кончал институт, и наша деревенская жизнь подходила к концу.

Мне жизнь в деревне нравилась больше, чем потом вся остальная жизнь в городах. В деревне весело с ребятами. И интересно было летом и зимой. Особенно во второй приезд, когда во время войны мы снова оказались в деревне. Я потом подробности расскажу, когда до войны дойду, попытаюсь что-то восстановить, вспомнить.

Состояние души в моем маленьком теле, я, конечно, не могу описать, все закоулки и изгибы. Я просто, по-моему, неспособен как Достоевский в романе «Преступление и наказание». Убил Раскольников старуху, и терзается как-то… И Достоевский так это все описал, что чувствуешь, как вместе с Раскольниковым переживаешь, сам принимаешь участие в этом деле.

У меня такого дара нет. Я, может быть, и попытаюсь кого-нибудь обрисовать для оживления повествования. Наверное, если бы этот зуд, это желание описывать чувства и внутренне состояние души человека появилось раньше, я бы мог более точно излагать психологические и общественно-политические причины наших поступков.

Меня часто спрашивают: «Когда я начал помнить, сознавать себя, с каких лет?» Удивительно то, что, мне кажется, что я себя помню чуть ли не с древних времен. Потому что, видите, как жизнь устроена? Она устроена так, что когда ты изучаешь историю, получаешь информацию, и она до тебя доходит от этих древних времен, информация доходит, вроде ты в то далекое время жил. Вроде как в Древней Греции ты себя помнишь, и участвовал в походах Александра Македонского, наблюдал расцвет и гибель Византии, русских князей киевских, Крещение Киевской Руси, княжескую междоусобицу, татарское иго, непокорных рязанских князей и их борьбу с князьями московскими и многое другое.

Понятно становится некоторое пренебрежение москвичей по отношению к Рязанцам и эти выражения: «О, за счет рязанского мужика» чего-нибудь или там: «О, Рязань косопузая». Это вроде как Рязань отсталая и мужик рязанский ленивый.

А почему это так? Потому что московским князьям очень трудно давалось подчинение рязанских князей. Рязанские князья привыкли к постоянному сопротивлению и были, как говорится на передовой: какое полчище ни идет – орда, татары, половцы, все через Рязань, с юга, с востока на Москву идут. Рязань была форпост обороны. Потом старую столицу Рязанского княжества полностью всю разрушили, и называлась она Переславль – Рязанский.