Анализ обобщаемого архивного, научного, историографического и другого материала показал, что для США рубеж 1960 – 1970-х гг. был периодом «мучительной переоценки» внешнеполитических установок периода «холодной войны». Среди объективных причин, в силу которых американское политическое руководство пошло на определенную нормализацию отношений с СССР, можно выделить следующие. Во-первых, обретение Советским Союзом возможности нанесения по США сопоставимого по мощности ракетно-ядерного удара. Во-вторых, возросшее стремление Франции и ФРГ проводить более самостоятельный внешнеполитический курс, в том числе за счет улучшения отношений с СССР. В-третьих, серьезное осложнение внутриполитической ситуации в США из-за вьетнамской войны. В-четвертых, обострение собственных внутренних экономических и социальных проблем. Только война во Вьетнаме к июлю 1969 г. обошлась Соединенным Штатам более чем в 100 млрд долларов. Очевидным было и стремление американской администрации внешнеполитическими успехами в области отношений с СССР и КНР как-то компенсировать провал политики США в Юго-Восточной Азии и подкрепить шансы на переизбрание Р. Никсона президентом на второй срок.

«Холодная война» сопровождалась гонкой обычных и ядерных вооружений, грозившей возникновением третьей мировой войны. Проблемы советско-американских отношений, приведшие к ядерному противостоянию в период Карибского кризиса 1962 г., поставили мир на планете на грань катастрофы. Организация и проведение советской операции «Анадырь» дали возможность глубже понять значение и роль ракетно-ядерного оружия в политике сдерживания сверхдержав.

Последствия Карибского кризиса определили вектор развития стратегических наступательных и оборонительных вооружений в 1962–1972 гг.[23] в целях сохранения советско-американского военно-стратегического баланса и стабильности.

Как следствие, США в первой половине 1960 гг. осуществили масштабную программу развертывания баллистических ракет наземного и морского базирования, которая обеспечила им существенное преимущество над Советским Союзом. В целом за период 1958 – 1967 гг. была построена и введена в боевой состав группировки морская компонента. К началу бюджетного 1962 г. в составе ВМС США находилось 6 ПЛАРБ с 96 БРПЛ «Поларис». А уже к маю 1964 г. их было 12 ПЛАРБ со 192 БРПЛ «Поларис-А3», которые имели более высокие тактико-технические характеристики[24].

В своем диссертационном исследовании П.Л. Подвиг отмечает, что к концу 1965 г. в составе стратегических сил США находились 800 межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования «Минитмен-I», порядка 800 стратегических бомбардировщиков, 41 ПЛАРБ класса «Поларис», оснащенных баллистическими ракетами морского базирования. Кроме этого, был начат процесс развертывания более совершенных ракет «Минитмен-II», в результате которого количество развернутых ракет этого класса планировалось довести до 1 000 единиц. В Советском Союзе на то время было развернуто около 200 межконтинентальных ракет, которые по своим характеристикам значительно уступали американским ракетам «Минитмен»[25].

К началу 1968 г. насчитывалась 41 ПЛАРБ с 656 БРПЛ типа «Поларис» (1 552 ядерные боеголовки), из них 31 ПЛАРБ находилась на боевом дежурстве в 15-минутной готовности к запуску из районов боевого патрулирования в Норвежском и Средиземном морях, в северо-восточной Атлантике и западной части Тихого океана[26].

Разрыв в количественном составе стратегических сил и невысокая степень боеготовности советских систем стратегических вооружений позволяли США ставить задачу нанесения первого разоружающего удара по советским стратегическим ядерным силам. Одновременно было справедливо и обратное – требования к составу стратегических сил США формировались исходя из необходимости нанесения такого удара