Пауза затянулась. Мы взрослые люди и у меня есть сексуальный опыт. Знаю я этот озабоченно виноватый взгляд.

И тут случилось то, чего я долго ждала.

— Пишите свою брошюру для совета, оставляйте всё как есть, отправим ваши материалы оппонентам. Вывожу вас на защиту, от греха! — и это его «от греха» раскрыло все скрытые мотивы.

— А знаете, я бы с вами переспала, и даже сейчас бы поцеловала вас, но нам нельзя. Интрижка греет, страсть обжигает, но долг заставляет держать разум холодным. Жаль, может, в другой раз.

Неожиданно он засмеялся. Я схватила свою увесистую работу и поспешно выбежала из кабинета, не представляя, как с ним встречаться в следующий раз.

Пробежала в преподавательскую, выхватила у секретаря из принтера чистый лист и скорее записала все свои мысли особенно про: «Интрижка греет, страсть обжигает, но долг заставляет держать разум холодным. Жаль, может, в другой раз». Почему-то она мне показалась особенно красивой. Мимо меня ходили люди, думая, что я записываю умные мысли после часовой встречи с научным руководителем.

А у меня ложился текст интриги с профессором, от которого каждый раз только синие искры. И они как необузданная зависимость. Если нельзя, то всегда очень хочется. И я же чувствую, что и у него эти чувства есть. Это не любовь, что-то другое. Геронтофобия* с его стороны? Может, и так.

Или!

Тут я подняла глаза от своего «конспекта» и снова увидела его. Декан редкий гость в преподавательской, но он таки пришёл за мной.

— Виктория, Вика! Вы опять потерялись. Вернитесь в кабинет с работой. Мне тут снова пришла в голову мысль, надо поправить перед окончательной сборкой материалов на чистовую печать и переплётом.

— В голову? Мысль? На чистовую? — пробормотала я.

Пожилая профессорша, совместитель с другой кафедры засмеялась:

— Ну, эта хоть ходит и говорит, перед защитой! Мои вообще поглупели, отключились от усталости! Поздравляю, милочка, на защиту идёте?

— Идёт, если дойдёт, и не потеряется где-то! — громко ответил за меня Коршун. Я подошла, и он взял меня под руку, молча повёл в кабинет.

Геронтофобия* - страх старения.

3. Глава 2. Ты моё открытие

Закрыл дверь на ключ и то, что думала о моей руке, обхватившей его шею, я вдруг сделала. Притянув его лицо, почти силой. Впечаталась в его губы, и мой язык беззастенчиво проник в его рот, пропитанный мятной свежестью жвачки.

Он ответил, я всё ещё держу папку с работой, и она ужасно тяжёлая. И это меня спасло от нелепого действа с его ширинкой.

Фантазии выбили меня из реальности, а теперь и его. Но ненадолго. Руководитель вдруг отстранил меня, внимательно посмотрел, будь у него врачебный фонарик, он бы посветил мне в глаза. Но обошёлся взглядом.

— Я сегодня понял, что передержал вас на работе. Иногда надо помогать ученикам и скорее выпинывать в большую жизнь. Ваша работа реально сырая. Но на большее вы неспособны. Хотя целуетесь потрясающе. Ещё хочется. Но ты меня не так поняла, девочка, — он начал на вы, а потом спустился на ты, приобнял за плечи, провёл вглубь кабинета, чтобы я не сбежала, достал пару рюмок, коробку конфет и дорогущий коньяк в хрустальной бутылке. Налил нам, потом подал мне рюмку и приказал пить.

— Ты думаешь, что одна такая, ненормальная пред защитой. Ко мне однажды прибежала в нижнем белье аспирантка, забыла платье надеть. Расстёгивает дублёнку и даже не замечает, что что-то не так. Пришлось насильно её одевать и вызывать мужа. Напоить дозой коньяка и выпроводить домой. Даже не поцеловав.

— У меня есть алиби! — выпив коньяк и закусив конфеткой, я вдруг окончательно обнаглела.

— Это какое? — он непонимающе посмотрел на меня, прицениваясь к моей адекватности, не стоит ли мне ещё налить стопочку.