В первом модуле помещения были весьма тесными, меньше любого на «Одиссее». Большие помещения находились в третьем и четвёртом модулях, – что-то вроде общего зала. В первом и втором располагались кабины пилотов, крошечные комнатушки, которые можно было использовать как спальни, а также машинные отделения и системы для генерации воздуха и очистки воды. Эти же два модуля несли простые управляемые вручную или по радиосвязи роверы, машины облегчённой конструкции на электрических батареях, рассчитанные на двоих пассажиров и минимум груза. Роверы, как и многое на «Одиссее», были установлены и закреплены снаружи, каждый наверху своего модуля. Ну и, само собой, здесь размещались достаточно мощные двигатели и запасы топлива, способные пригодиться как для нужд колонии, так и для обратного взлёта. В общем и целом, тут требовалось проверить гораздо больше систем, чем в третьем и четвёртом, так что, видимо, удовлетворившись вчера их состоянием, Дима по невнимательности и пропустил третий маневровый в третьем модуле. Но это не должно было повториться. Сейчас прибудет Джесс, и они вместе внимательно осмотрят каждый винтик и каждый кабель на всех четырёх модулях. Хоть бы это и заняло несколько часов.

Он закрыл шлюз и пролетел в кабину пилотов, которую они называли рубкой. Первый модуль являлся условно пилотируемым: хотя основная программа полета рассчитана на автопилот, всё же рубка тут была. В отличие от него, третий и четвёртый с точки зрения посадки создавались как танки с парашютом: вроде есть кабина, но она не имеет отношения к управлению. Этот же модуль был рассчитан на взлёт и обратную стыковку, что требовало, порой, участия пилота. Пилотов было двое – он и Айзек. Как и взлётных управляемых модулей. Если с одним из них что-то случится, другой сможет вернуть всех на «Одиссей». Не хотелось думать о таком.

Дима сто раз на тренажере отрабатывал все сценарии – посадку, взлёт, орбитальное выравнивание, стыковку. Но всё равно руки немного дрожали при мысли о том, что всё придется делать в реальности. Он вспоминал интервью Юрия Гагарина, который был как раз просто грузом на своём модуле, и немного ему завидовал. Когда от тебя ничего не зависит, с тебя и спроса никакого. А тут в его руках могло быть спасение всей команды. Хотелось выпить. Но алкоголь будет доступен теперь только после посадки.

Вот кресло пилота. В него сядет Айзек и отдаст команду на отстыковку и запуск программы посадки. Сам Дима сядет в такое же кресло во втором модуле и начнёт управлять, только если что-то произойдёт с первым модулем. А вот кресло бортинженера. В данном случае, скорее врача. Кресло Мичико. Как бы ему хотелось, чтобы девушка летела с ним. Но кто и с кем будет спускаться на Марс, решали ещё на Земле. Может так и лучше, ведь японка могла бы увидеть, как он волнуется, как дрожат его руки. Лучше уж он полетит с Мари. Она точно не станет над ним смеяться. Добрая, внимательная Мари поддержит его. А он останется олухом, остолопом, который влюблён в другую. Ну, или думает, что влюблён.

Он вызвал Джессику. Здесь, само собой, были ретрансляторы общекорабельной сети. Она сразу приняла вызов.

– Джесс, я уже на месте, в рубке первого. Шлюз за собой закрыл.

– Подхожу к шлюзу, буду через пару минут.

Минуты отдыха перед напряженными часами работы. Он присел в кресло пилота, закрыл глаза и представил, что Мичико сидит с ним рядом, во втором кресле, и они плывут сквозь рыжую атмосферу Марса. Он непринуждённо смотрит на приборы, озвучивая текущее состояние и статус Айзеку спокойным и твёрдым голосом. И вдруг что-то происходит, модуль трясёт, сирена воет, и Мичико пугается и взвизгивает. Да, именно взвизгивает, хотя она так никогда не делала. А он героически хватает штурвал и спасает ситуацию в последний момент, совершает посадку, и девушка обнимает его. Да, вы там, на Земле, может статься, мечтаете о космосе и приключениях, а тут, на орбите Марса, люди мечтают о вполне земных вещах. И снится им, как поется в песне, трава, трава у дома.