После 1867 года, когда сёгун передал власть императору, ситуация с пожарами в столице не изменилась. С 1868 по 1890 год огонь вырывался из-под контроля 121 раз, 18 самых крупных пожаров уничтожили более тысячи домов каждый. В 1879 году в столице сгорело 10613 зданий, а в 1881 году – 10637 [Оги, 1983]. Известный художник Кобаяси Киётика (1847–1915) оставил зарисовку, на которой гигантское пламя высотой с пятиэтажный дом пожирает один квартал за другим. Дом самого художника тоже сгорел.

Мост Эйтай. Старинная гравюра

Девятнадцатого августа 1807 года в Эдо случилось еще одно несчастье. Пятью годами ранее во время мощного тайфуна обрушился мост Эйтай на реке Сумида. Его построили в 1698 году и открыли к 50-летию пятого сёгуна Цунаёси. Долгое время 200-метровый мост оставался самым большим в столице. Сегодня в Токио девятнадцать таких мостов, а в то время их было только пять и использовались они очень интенсивно. Мост содержался за счет городской казны, а денег в ней, как обычно, не было. Поэтому разрушенный тайфуном мост кое-как починили и оставили до лучших времен. В означенный день проходил большой городской праздник, на который люди приехали издалека. На время прохода под мостом Эйтай прогулочного судна с почетными гостями его перекрыли, а затем вновь открыли для гуляющих. Скопившиеся по обеим сторонам люди хлынули на мост, и он обрушился. Погибло более полутора тысяч человек. Ответственных за техническое состояние моста судили и сослали на отдаленные острова.

Вернемся к главной городской проблеме – пожарам. Что мешало людям победить огонь? Главным образом, как ни парадоксально, извечное стремление человека к новым свершениям. Противопожарные пустоши оставались таковыми недолго. В городах земля всегда в дефиците, поэтому спустя несколько лет там непременно строилось что-нибудь сгораемое. К началу XVIII века число искусственных пустырей в столице возросло с пяти до тринадцати, однако удерживать горожан от их застройки становилось все труднее. Чаще всего там начинали стихийно заниматься куплей-продажей, а следом за торговцами приходили строители.

Кроме естественных причин возникновения пожаров, были и искусственные. Иногда пожары устраивали люди.

В столицу постоянно приезжали на заработки провинциалы, многие из них подолгу оставались без работы. Кто-то при пожаре терял крышу над головой, а кто-то получал долгожданную работу: после пожаров начиналось интенсивное строительство, требовавшее рабочих рук.

Свою лепту вносили и некоторые жуликоватые торговцы древесиной: они подкупали морально неустойчивых граждан, которые глухой ночью устраивали пожар в густонаселенном квартале. Последующее строительство приносило торговцам хорошую прибыль, поскольку древесину они покупали в спокойное время и по низким ценам, а продавали после пожара в условиях ажиотажного спроса уже совсем по другим. Конечно, это был риск, потому что за поджог карали смертью, но зато и прибыль получалась незаурядная.

Неприкасаемым (хинин) пожары тоже приносили пользу. Разбор пепелищ, уборка трупов и другая грязная работа, которую выполняли только неприкасаемые, давала им дополнительный заработок. Например, снятую с погибших одежду они имели право забрать себе. Кроме того, во всеобщей суматохе им легче было поживиться, стянув что-нибудь. И, хотя пожарные бригады оцепляли очаг возгорания, не пропуская посторонних, многим удавалось туда проникнуть. Поэтому люди из низших каст иногда занимались поджогами.

И, наконец, чистый криминал. В конце XVII века шайки бандитов стали завершать вооруженные налеты на дома поджогом, чтобы уничтожить следы. Эта практика распространилась настолько широко, что в 1683 году для борьбы с грабежами было создано полицейское спецподразделение.