Юго-западную половину пустоши Черёмошье, примыкавшую к Шаболовскому владению князя Богдана Фёдорова сына Долгорукого, занял Венедикт Махов, после которого за долги по государеву указу деревня Черемха перешла (в 1636 г.) думному дьяку Фёдору Лихачёву. Думный посольский дьяк Фёдор Лихачёв происходил из литовского православного шляхетского рода, в октябре 1641 г. он был пожалован в печатники, в сентябре 1644 г. – в думные дворяне. С таким значительным лицом князю Богдану Долгорукому спорить было трудно.

В 1643 г. Ф.Ф. Лихачёв выдал дочь Прасковью за стольника князя Ивана Семёнова сына Прозоровского и дал за ней приданое сельцо Дурнёво, а в 1649 г. продал зятю село Долгие Ляды.

В 1650 г. думный дворянин Фёдор Фёдорович Лихачёв ушел в Псково-Печорский монастырь (постригшись в монахи под именем Филарет), где и умер 25 января 1653 г.

В духовной он подарил деревню Черемху своему малолетнему внуку князю Петру Прозоровскому (род. 1645–1646). Но пока тот подрастал, владел деревней его отец стольник князь Иван Семёнов сын Прозоровской. У него с Прасковьей родились трое сыновей и три дочери^>174.

Князья Прозоровские – ветвь древнего княжеского рода князей Ярославских, потомки которых, удельные князья Моложские, в XVIII колене от Рюрика приняли фамилию князей Прозоровских от принадлежавшего им в Моложском уезде (на территории теперешней Ярославской области) села Прозорова^>175. Так как в XVIII в. дочь боярина князя Андрея Петровича Прозоровского (XXV колено) вышла замуж за Фёдора Фёдоровича Мусина-Пушкина, село это перешло в род Мусиных-Пушкиных, а в начале XIX в. находилось во владении графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина, знаменитого открывателя «Слова о полку Игореве»^>176.

Особенно много князей Прозоровских служило первым царям Романовым. Это были дети, внуки и правнуки князя Семёна Васильевича, который начинал служить Михаилу Фёдоровичу, а боярином стал в 1647 г. при царе Алексее Михайловиче. Вместе с боярином князем Никитой Ивановичем Одоевским Семён Васильевич работал над Соборным уложением 1649 г.

21 декабря 1656 г. в Вязьме, по итогам полугодового похода в Смоленск, государь Алексей Михайлович пожаловал из стольников в бояре его сына князя Ивана Семёновича Прозоровского^>177.

Княгиня Прасковья Фёдоровна (урожденная Лихачёва) тогда же была пожалована в боярыни, а в 1667 г. стала верховой боярыней Московского двора^>178.

При принятии этого чина верховые боярыни в те времена присягали царице: «Лиха не учинити и не испортити, зелья лихова и коренья въ естве и въ питье не подати и ни въ какие обиходы не класти и лихихъ волшебных словъ не наговаривати… надъ платьемъ и надъ сорочками, надъ портами, надъ полотенцами, надъ постелями и надо всякимъ государскимъ обиходомъ лиха никоторого не чинити»^>179.

Это возвышение приблизило княгиню Прозоровскую к царицыну кругу. До того ни одна княгиня Прозоровская не удостаивалась чести быть приезжей боярыней у цариц.

Четырнадцатилетний сын боярина князь Пётр Прозоровской, родившийся в 1644–1645 г., начал службу при дворе 13 января 1659 г. – царь Алексей Михайлович пожаловал его в стольники. Уже с 1660 г. он стал чашником, носившим питье перед государем на приемах, затем рындой в белом платье на посольских встречах, приставом у вселенских патриархов – Паисия Александрийского и Макария Антиохийского.

Вотчину, завещанную ему дедом, Ф.Ф. Лихачёвым, – половину пустоши Черёмошья по обе стороны Черёмошского врага Чермнева стана – князь Пётр получил во владение, только когда он повзрослел, – она была отказана стольнику князю П.И. Прозоровскому 28 августа 1666 г. В деревне тогда имелся двор вотчинников, где жили «приказчик да 13 деловых людей, пашни 6 дес. 5 четей в поле, а в дву потому ж»