– О чем ты хотел со мной поговорить? – спросила в конце концов Вика. Отец тяжело вздохнул и начал:

– Я не знаю, в курсе ли твоя мама, но я устроился в этот колледж не столько ради работы, сколько ради того, чтобы исправить ошибку, которую я совершил, когда бросил тебя.

– Она в курсе, – усмехнулась Вика. – Она сразу это поняла.

– Да, твоя мама всегда была очень проницательной, – миролюбиво согласился отец и добавил: – Вика, я понимаю, что ты, наверное, злишься или обижена на меня, а может, даже ненавидишь… Но я правда жалею о том, что после развода с твоей мамой забыл о тебе. Как будто бывшей стала не только жена, но и дочь. Две дочери – Ксюха уже была достаточно взрослой, но думаю, будет несправедливо не упомянуть ее тоже. Все-таки и она моя дочь, и ее я тоже так или иначе бросил.

– Ну, восемнадцать лет – это по сути еще ребенок, – рассудительно заметила Вика. – Например, в Англии и Америке восемнадцатилетние еще считаются подростками. Потому что "восемнадцать" по-английски будет "эйтин", а "тин" – это "подросток" по-английски.

– Я знаю, – улыбнулся отец. – Я когда учился в институте, у нас был английский. Да и в школе тоже что-то выучил. Но мы отошли от темы. В общем, я хотел сказать: давай попробуем наладить наши отношения. Если, конечно, твоя мама не против.

– Она против, – немедленно откликнулась Вика, – но это не значит, что я послушаюсь ее. Я хочу наладить отношения с тобой, но также не хочу слишком уж надеяться на тебя – ты же один раз меня бросил, можешь и во второй бросить…

– Я пересмотрел свои ценности, – прервал ее отец. – Теперь я понимаю, что самое важное для меня – это семья. Две семьи, – исправился он под недоверчивым взглядом дочери. Та саркастично отозвалась:

– Ну да.

– Вик, я серьезно. Пожалуйста, дай мне шанс исправиться и стать хорошим отцом для тебя.

Вика задумалась. Перемены, которые по словам отца, в нем произошли, удивили и немного насторожили ее. Мама всегда говорила, что взрослые люди не меняются, и Вика переняла это убеждение. Однако если отец действительно изменился, должно быть, произошло что-то серьезное и важное для него. Что конкретно – она наверняка узнает позже. В конце концов Вика нерешительно ответила:

– Слушай, пап, я постараюсь, конечно, но не уверена, что у меня получится. Ты только не обижайся, но за одиннадцать лет ты для меня стал уже чужим человеком. То есть я знаю, что ты мой папа, но я не чувствую этого. – Она на мгновение подняла глаза на отца, затем снова опустила их в пол. – Я уже привыкла жить без тебя.

Отец кивнул, а после нескольких секунд молчания негромко ответил:

– Я знаю. Но я правда считаю, что сделал большую ошибку, когда сбежал от ответственности… к другой ответственности. У меня есть еще один ребенок, – ответил он на вопросительный взгляд Вики. – Сын. Примерно твой ровесник. Как-нибудь познакомлю вас, если хочешь.

Вика пожала плечами.

– Я лично не против. Надеюсь, он тоже.

– И я надеюсь, – кивнул отец и предложил Вике посидеть в его кабинете до звонка, позаниматься своими делами. Вика согласилась и в течение оставшегося времени она успела сделать доклад по истории, о котором напрочь забыла вчера, а также параллельно написать Полине и передать ей разговор с отцом.

Едва прозвенел звонок, Вика одним движением смахнула свои пожитки в рюкзак и выбежала из кабинета, сказав, что зайдет после пар. Встретив Полину у кабинета, где должна была быть следующая пара, Вика принялась делиться с ней подробностями всего, что произошло вчера вечером и сегодня утром.

– Интересно, – протянула Полина, вглядываясь в толпу студентов и словно высматривая кого-то. – Ты уверена, что он действительно изменился?