– На Наталку наплюй, – важным тоном посоветовал Женя и положил свою ладонь поверх Викиной. – Я разрешаю.

Вика хихикнула и, вытащив свою руку из его руки, сжала ладонь Жени и аккуратно ее погладила.

– А с отцом как быть?

– Боюсь, мой совет тебе не понравится, – покачал головой Женя. – Я считаю, тебе нужно с ним поговорить. Необязательно выяснять отношения, но надо хотя бы договориться, как вы будете общаться в колледже. Мне маман рассказывала, что есть так называемая профессиональная этика. В твоем с отцом общении она тоже должна быть по идее.

– Знаешь, ты прав. – Вика вытащила свою руку из руки Жени. – Мне не нравится этот совет. Но ты прав кое в чем еще: поговорить все-таки нужно. Только, – она бросила взгляд на экран телефона, – не сегодня уже. Скоро последняя пара кончится. Не хочу возвращаться.

Женя понимающе кивнул и поинтересовался, едет ли Вика домой или куда-то еще. Она ответила, что собирается домой, и спросила, поедет ли он с ней. Женя помотал головой.

– Дело есть.

– Что за дело? – полюбопытствовала Вика. Женя хитро улыбнулся:

– Потом расскажу.

– Секретничаешь? – обиделась Вика, а Женя подошел к ней и приобнял.

– Ты скоро все узнаешь. Обещаю.

– А ты надолго? – немедленно поинтересовалась Вика, и Женя кивнул. – Ну ладно, тогда я поеду. Спасибо за угощение и беседу. Ты лучший.

– Как и ты, – промолвил Женя, и они крепко обнялись.

Вернувшись домой, Вика с удивлением обнаружила в коридоре незнакомый красный чемодан и лежащий на нем серебристый плащ.

– Мам? – протянула Вика, снимая обувь и направляясь в гостиную. – У нас го…?

Она не успела закончить фразу и так и застыла с открытым от удивления ртом, потому что из гостиной вышел человек, которого она меньше всего ожидала увидеть здесь. Ее старшая сестра Ксюша. За более чем десять лет отсутствия дома она изменилась, но не до неузнаваемости: да, стала старше, но имидж кардинально не меняла – ее светлые волосы средней длины, аккуратно подведенные черной подводкой голубые глаза и очки в черной оправе были при ней. Уколами красоты Ксюша явно не увлекалась и нос, прости господи, не переделывала. Одета она была почти так же, как и десять лет назад, – в симпатичную белую рубашку в тонкую синюю полоску и джинсы скинни, а на ногах у нее были черные конверсы, объект Викиных мечтаний. Это была все та же Ксюша, просто на десяток лет старше, чем помнила ее Вика.

Вика так и стояла с открытым ртом, не в силах оторвать взгляда от нежданной гостьи. Ксюша же насмешливо улыбнулась:

– Неужели не узнала? Это ж я, Ксеня.

– Да я узнала, – заверила Вика. – Просто это так… неожиданно. Очень странно видеть тебя здесь. Что ты тут делаешь?

– Меня на несколько месяцев отправили сюда по работе, – объяснила Ксюша и направилась в кухню, Вика – следом. – Я работаю в "Дойче банке", у него есть филиалы в России. У нас здесь появился заказчик, очень выгодный для нас, но, скажем так, своеобразный. С ним очень непросто договориться, особенно на иностранном языке. Моим немецким коллегам кажется, что он просто притворяется, что его английский не так хорош, поэтому мы с моим руководителем и приехали. Чтобы наконец-то состоялись нормальные переговоры и заказчик уже не мог сделать вид, что "не совсем понимает наши условия", – передразнила Ксюша явно частые ответы этого непростого в общении человека. Вика улыбнулась, но ничего не сказала. Ксюша же поставила чайник, оглядела кухню и деловито произнесла:

– За двенадцать лет ничего не изменилось в доме. А вот ты – очень даже. Повзрослела, похорошела.

Вике показалось, что последнее было сказано с небольшой завистью. Возможно, так оно и было: Вике было только шестнадцать, а Ксюше уже исполнилось тридцать. Может, сестра скучает по своей беззаботной юности. Вика же искренне считала, что Ксюша еще очень молода и прекрасна, поэтому поспешила успокоить ее: