За воспоминаниями как-то незаметно Владимир оказался на верхней набережной самой обожаемой россиянами реки, на аллее старых лип и тополей. Волга прекрасна в любое время года даже для самого придирчивого наблюдателя. Сыщик присел на одну из лавочек возле пешеходной дорожки, закурил и, любуясь огромной водной далью, наметил для себя рабочий план проверки сообщения, полученного от негласного сотрудника… «Сейчас попрошу машину, закрепленную за сыскарями у своего начальника, доставлю в отдел Федьку Рыжего. Он же Федор Смирнов, Рыжая липучка, как прозвали его женщины с района за навязчивое приставание. Наиболее вероятно тусуется у Катьки Рябой, она же Екатерина Ивановна Рябинина, сорока лет от роду, проживающая в жилкооперации, пару раз судима за скупку краденного. Рыжий быстрее всего расколется. В любом случае после него привезу и саму Катьку в отдел… Даже, если Федька «начнет вола водить», скажу, мол, сдал тебя любовничек, все рассказал. Ну, а дальше по обстоятельствам». Эти размышления оказались прерванными появлением Кулака, который пройдя по нижней набережной до лестницы, решил подняться по ней на верхнюю. Однако узрев своего куратора, задумчиво любующегося красавицей Волгой, Игорь рванул вниз так, словно столкнулся со страшным призраком. Владимир ухмыльнулся и без излишней спешки покинул незапланированное место встречи. Сигарету, докуренную почти до фильтра, бросил в ближайшую урну.

Придя в отдел, оперативник в своем кабинете, рассчитанном на четверых работников уголовного розыска, прежде всего, оформил агентурную записку. На чистом листе бумаги своими словами изложил суть полученной оперативной информации. В самом конце приписал, «агент считает, что указанные лица могут быть причастными к краже поросят». Мол, источник информации, которого он лично завербовал не просто бездумный стукачок, а в некоторой степени и аналитик. Затем задумавшись на минуту, добавил, «по данному факту возбуждено уголовное дело». Теперь это не просто бумажка, а серьезный документ под грифом «секретно». С ним он и вошел в кабинет, своего начальника Виктора Александровича Колуева, не забыв предварительно негромко постучать в дверь. Подобным действием, по его мнению, он соблюдал субординацию и проявлял почтение к старшему офицеру.

– Разрешите? – Уважительно спросил оперативник, – мне бы нашу машину взять, привезти для опроса подозреваемого по краже из сараев на второй фабрике. Я сейчас с агентом «Малиной» встречался, вот от него сообщение. Возможно, сегодня-завтра найду любителей чужой свинины и передам их следователю. Вопрос двух-трех дней.

Последнюю фразу он произнес для того, чтобы его начальник не подумал, что «любой так сможет, когда агент все разложил по полочкам», а только именно он и никто другой.

– Машину возьми, но не более чем на час, она нужна будет,– абсолютно серьезно без улыбки произнес начальник розыска, пуская при этом дымок от сигареты в приоткрытое окно.

Сыщик рванул во двор полиции, где обычно прятался от работы водитель, закрепленный за розыском. У него всегда тысяча аргументов – то машина сломалась, то бензин кончился… Однако в этот раз шофер Степан Андреевич, так он требовал к себе обращаться в свои сорок пять лет, «ломаться» не стал. Видя азарт на лице уважаемого в отделе сыщика, лишь спросил:

– Куда едем, господин лейтенант?

Это его обычная шутка, в душе-то он себя считал самым значимым в уголовном розыске, особенно в салоне служебной машины. Владимир «за словом в карман не полез» и игриво шутливым тоном ответил: