Сладковатый весенний воздух тоже пьянит. Голову никак не отпускает.

– Ты совсем не умеешь пить, – смеется Александра. – Такая смешная сейчас. А глазки горят, мне нравится. Это правильно, – гладит меня по волосам, как ребенка.

– Спасибо тебе за праздник.

– Ну вот опять ты со своим «спасибо». Перестань уже. Мне приятно, что могу помочь. Ох, это кого принесло? – смотрит на паркующийся недалеко от нас автомобиль.

– Не знаю, – тоже не без удивления рассматриваю иномарку первые пять секунд, пока не открылась дверь. – Равиль? – поднимаюсь со скамейки.

– Оу… – выдыхает Александра.

Выкидывает окурок, шепчет мне на ушко:

– Я ушла спать. К Амину загляну.

У нее есть запасной ключ от нашей комнаты.

Равиль уверенным шагом подходит ко мне, будто и не исчезал из моей жизни на весь прошедший год.

– С днем рождения, – в руки ложится огромный букет кроваво-красных роз.

Равиль

Вспоминаю, как шутил зять про мою сестренку. Эля его приворожила. Так вот в магию я не верю, в суеверия и прочую чушь тем более, но Лайла прочно засела в моей голове и вытравить ее оттуда не получилось. Стою сейчас, как дурак, смотрю в ее большие карие глаза и не знаю, что еще говорить.

Маленький, хрупкий олененок, пошатываясь, удивленно смотрит на меня.

– Ты меня помнишь?

Гений просто! Это вот тот самый вопрос, который надо задать девушке в данный момент.

– Да, – кивает и ее сильно уводит в сторону. Ловлю, машинально прижимая к себе. Олененок тут же превращается в один сплошной напряженный ком.

– Извини, – отпускаю, делаю шаг назад.

– Ничего, – не смотрит на меня больше. – это просто вино. Не надо было пить.

Уперлась своими красивыми глазками в цветы. Они дрожат в ее руках, а я напоминаю себе, почему не приезжал весь прошедший год.

После того, через что прошла эта девочка, как мужчина, я рядом был ей не нужен. Это скорее триггер для Лайлы, вгоняющий ее в панику, нежели опора и чувство стабильности, которые хотелось ей дать.

Ни о каких отношениях и речи идти не могло, а я… точно оказался не готов быть просто другом.

Это была сделка с совестью. Сам себя убедил в том, что все делаю правильно, ее психолог ведь подтвердил. Ну и разница в возрасте. Ей восемнадцать только сегодня исполнилось. Я не Алихан… не посмел бы прикоснуться раньше. И нас обоих ломало бы в таких отношениях. Я не хотел, чтобы ей стало хуже. Однажды, на пике отчаяния эта девочка уже всадила себе в грудь нож, еле вытащили с того света. Кто знает, куда бы все это завело в следующий раз. Если бы она вдруг сорвалась. И я исчез.

По договоренности с руководством кризисного центра помогал им с сыном деньгами под видом «повышенных пособий» или подарков на праздники.

А сегодня вот притащился сам…

– Ты права, пить тебе совсем не стоит. Как Амин?

– Все хорошо. Подрос. Сейчас учится говорить, – ее губ касается теплая улыбка при разговоре о сыне. – Равиль, я могу угостить вас пирогом. Он совсем простой, там жареный лук и картошка, но все равно вкусный. Хотите?

Знаю, что это банальная вежливость. Я ведь пришел в гости и отпустить меня голодным она не может.

– Хочу, – пользуюсь моментом.

Проходим с ней в общежитие. Я в таких не был ни разу. Это жесть. Как здесь вообще можно жить? Про то, чтобы жить с маленьким ребенком, я вообще молчу.

Путаясь в длинной юбке, Лайла сажает меня на общей кухне, ставит чайник, греет тот самый пирог. Пахнет очень вкусно, а мне нравится смотреть на нее.

Благодарно кивнув, ем угощение, запиваю дешевым черным чаем, и теряюсь. У меня давно не было отношений с женщинами. Случайные связи для снятия напряжения были, а вот с отношениями не сложилось. Все мое время занимали проблемы со здоровьем младшей сестры. Тогда я мог думать только о том, чтобы Элина жила как можно дольше и была счастлива. Сестренка уже год замужем, а я остался один и с головой окунулся в бизнес отца. Да и все мои мысли прошедший год занимала вот эта самая девочка, которая только-только превращается в молодую женщину.