– Моя дорогая, чтобы играть в оркестре, нужно закончить консерваторию, а чтобы ее закончить, нужно платить… твой отец не вносил оплату уже больше полугода… и теперь понятно, что не внесет никогда. Мне жаль, но ты не подходишь нам, у нас не приют, к тому же для нас дорога репутация, – хладнокровно ответила дама, не поведя и бровью. – Быть может, тебе улыбнется удача играть за деньги частным лицам… – добавила и пошла.

Девушка ощутила себя униженной. Обида, чувство стыда и тревога разом накатили. Казалось, она погибает, точно ее арфа в огне… Мэделин медленно пошла в сторону дома, а вернее, в прошлом домика прислуг. По пути она сняла туфли, шагая прямо в белых чулках по запыленной дороге. Встречающиеся на пути горожане недоуменно провожали взглядами и пялились на бесстыдство, вдобавок чулки не были свежими и уже надевались ранее, что для многих аристократок было неприемлемым. В голову юной даже пришли мысли о самоубийстве как отец… настолько сильно она была расстроена и в упадке.

Возле ворот она увидела бегущую навстречу Ребекку, которая взахлеб рассказывала новости. Пришло письмо в ответ на отправленное Мэделин по просьбе отца. Некий дальний родственник, кого дочери никогда не видели, прислал согласие взять к себе детей Фредерика на попечение в связи с его плохим состоянием и кончиной Эммы. В письме мистер не сообщил никаких о себе деталей, лишь сказав, что пришлет за детьми экипаж. Удивленная Мэделин взяла письмо и прочитала сама, внизу стояла подпись «Говард Бэлфорд», а на конверте название отдаленного города.

– Не припомню, чтобы наша семья бывала там… – произнесла Мэделин.

– Наша семья вообще нигде не бывала… дом, университет, дом, сад… – ответила Ребекка, чем напомнила сестре о произошедшем с ней в саду Ламберта.

– Я не понимаю… куда мы поедем… к кому… мы не знаем никакого Говарда… – сомневалась Мэделин.

Однако Ребекке было очень нужно уехать как можно дальше из данного городишки, пока все до единого не узнали о саде… Мэделин успокаивало только то, что отец все-таки постарался позаботиться о них. На ее размышления вслух старшая произнесла «хм» и сомневалась, что отец вообще хоть что-то мог для них сделать хорошего последние года.

– Бекки, ты жестока… будь милосерднее хотя бы в память об отце, ведь нам даже не удалось его похоронить как положено, – высказала младшая с застывшими слезами в глазах.

Старшая промолчала, но выражение ее лица не изменилось, а мелкие ноздри на длинном остром носу все равно остались раздуты.

Прошли дни, но за сестрами никто не приезжал. Однажды на их территорию наведывались нежданные люди в форме. Ребекка испугалась и не захотела появляться им на глаза, поэтому пришлось Мэделин. Это пришли государственные служащие для проверки произошедшего и для уведомления о скопившемся долге за землю. Мужчина помоложе осмотрел юную и взглянул в сторону домика слуг, где они жили. Увидев на бумаге сумму долга, Мэделин взволновалась и выронила лист. Молодой услужливо наклонился поднять и снизу вновь странно посмотрел на нее.

– Мисс, нам очень жаль, но, если вы не оплатите до конца года, тогда мы будем вынуждены выселить вас с территории и конфисковать всё полностью, – озвучил старший седоватый чиновник.

– Но… мы оказались в затруднительном положении, наш отец погиб… – пыталась объяснять печальная Мэделин, листок затрясся в ее руках.

– Таков закон, мисс, – неотступно подтвердил старший. – К тому же мы знаем, что отец ваш не погиб в пожаре, а сам устроил его и застрелился… а это уже совсем другое дело, мисс… – напомнил он.

После старший чиновник первым направился до ворот, где ждала карета, а младший вдруг задержался. Он наклонился к Мэделин и неожиданно прошептал: