– Как дела на работе? – спросила жена.

Шевцов поморщился. Ему не нравились дежурные бесполезные вопросы. Он редко рассказывал жене о работе, разве что, по своему желанию, когда его что-то разозлило или достало.

– Всё нормально, – ответил он.

Все стали молча ужинать. Алина ела нервно и суетливо, ей не нравилась тишина, и она включила голосом музыку на колонке.

– Выключи, – спокойно попросил Юра.

Алина не стала спорить и выключила музыку. Девушка догадывалась, что у мужа проблемы на работе.

У Шевцова, действительно, были проблемы – три нераскрытых убийства. Однако, на самом деле, это его не так беспокоило, как могла подумать жена. Он был человеком, созданным для своей профессии, и обладал необходимыми для этого качествами: редкой выдержкой, хладнокровием, работоспособностью, рассудительностью. Поэтому он всегда знал, что справится с любыми задачами. Шевцову не хватало разве что пресловутого “эмоционального интеллекта” – умения доброжелательно общаться с людьми, налаживать с ними дружеский контакт и находить компромиссы. Именно в этом была причина того, что его карьера в следственном отделе продвигалась медленно.

Юрий Шевцов внимательно посмотрел на жену: на её красивое лицо, тонкую шею, открытые по локоть руки. Этот “осмотр” ничего не дал. Она выглядела так же, как утром.

Алина медленно ковыряла вилкой свою небольшую порцию еды, и ей уже не мешала тишина. Поскольку ей не с кем было разговаривать, она погрузилась в себя и о чём-то думала. На её лице то и дело появлялись разные эмоции: то улыбка, то задумчивость, иногда едва заметные морщинки собирались на её лбу. Юрий всё это подмечал, но он был человеком сухих фактов, часто ему было трудно понять, что скрывается за женскими телодвижениями и мимикой.

После ужина Алина читала вслух с сыном детскую книжку, а Шевцов уединился в кабинете. Можно сказать, что он брал работу на дом, хотя она в этот день оставалась в его голове, а не лежала в виде документов и записей на столе. Следователь долго сидел в удобном кожаном кресле, смотрел в стену и монотонно крутил пальцами подаренную ему перьевую ручку. Он думал о том, как поменяется следствие после объединения дел. Конышев будет землю рыть, чтобы найти убийцу, и на него, Шевцова, тоже будет наседать и давить. Со стороны выходило, что городской следственный отдел не справился и не раскрыл преступления. Прямо это Шевцову пока не говорили, но скоро могли дать понять.

Эти мысли не покинули Шевцова и тогда, когда он лёг в постель. Чтобы отвлечься, он взял телефон, надел наушники и стал смотреть видеоролики в интернете. Рядом лежала жена и читала книгу.

Перед сном Алина надела бледно-сиреневую ночную сорочку, вымыла и высушила волосы, распустив светлые пряди на плечи. Её лицо было свежим и увлажненным после маски. От девушки вкусно пахло, но Шевцов словно был где-то далеко от их супружеской спальни.

В этот раз Алине было тяжело сосредоточиться на чтении. Опершись спиной на подушки, она время от времени клала книгу на колени, о чём-то думала и иногда поворачивалась к мужу, словно желая его о чём-то спросить, но Юрий был сосредоточен.

“Тяжело так жить, – подумала Алина. – Даже поговорить не получается”.

Ей было тоскливо и немного жалко себя и мужа, хотя Юра, казалось, был доволен всем, особенно профессией и работой. Она смотрела на мужа, уверенная, что он не повернёт голову. Когда-то ей очень нравился такой тип мужчин. Юра даже стал солиднее выглядеть к тридцати семи годам. Его юношеская худощавость исчезла, и теперь он был более представительным, но не располнел. Ему шли резкие черты лица, как человеку, который в какой-то мере вершил суд, или, уж точно, делал всё, чтоб праведный суд состоялся. Его тёмные волосы были всегда коротко и аккуратно подстрижены. Прямой с небольшой горбинкой нос говорил об амбициях и решительности. Узкие губы выдавали неэмоциональность и молчаливость.