Бирмингемские воры постоянно вызывали проблемы, и 19 мая 1887 года «Бат Кроникл энд Уикли Газетт» подчеркнула это, сообщив читателям, что накануне скачек графства Сомерсет в Бат прибыла банда примерно из четырнадцати шулеров. За несколько дней до этого пятерым бирмингемцам подозрительного вида было предъявлено обвинение в покушении на совершение преступления, когда они бродили по станции Шраб Хилл в Вустере и высматривали жертву. Газета «Бирмингем Дейли Пост» от 13 мая утверждала, что они приехали в город, чтобы пойти на скачки, но по пути были перехвачены начальником полиции. Его сопровождал детектив из полиции Бирмингема, который отправился на станцию, чтобы помешать осуществлению гнусных намерений карманников.

Само собой, банды воров из Ливерпуля, Манчестера, Шеффилда, Ноттингема и различных районов Лондона тоже промышляли на местных ипподромах, но бирмингемские преступники, как и их столичные коллеги, похоже, были решительно настроены орудовать не только в собственной сфере влияния в Мидлендс и Уэст-Кантри, но и далеко за ее пределами. Такая преступность поддерживалась относительно низкими ценами на железнодорожные билеты. Без сомнения, самый большой куш можно было сорвать в Лондоне.

Осенью 1890 года газета «Шеффилд Дейли Телеграф» опубликовала интересную заметку о «Самом умном карманнике Лондона». Джеймс Кэрни обладал «удивительно маленьким ростом и едва доставал макушкой до балюстрады вокруг скамьи подсудимых в полицейском суда Саутворка» во время заседания, состоявшегося 3 ноября. Он предстал перед судом за то, что вылил на девушку чашку горячего кофе безо всякой на то причины, после чего повел себя грубо и не смог унять сквернословия, когда его схватили.

Пока Кэрни сидел на скамье подсудимых, его узнал детектив-сержант, который пришел в суд по другой причине. Он заявил, что преступник был «известным вором и, хотя ему не исполнилось и семнадцати, уже возглавлял шайку молодых воров, известную под названием “Бирмингемские парни”». Подельник знаменитого хозяина публичного дома и наставник молодых воров, Кэрни «был знаком всему Скотланд-Ярду как самый умный карманник Лондона».

Преступник явно гордился своей ужасной репутацией, улыбался и смотрел в потолок. Когда его приговорили к 21 дню каторжных работ, он повернулся, улыбнулся девушке, а затем «весьма нахально спрыгнул со скамьи подсудимых». По дороге в тюрьму Кэрни кривлялся и изображал детектива-сержанта, «развлекая тем самым других заключенных».

В Лондоне было множество привлекательных для карманников мест, но большинство из них все же предпочитало ипподромы, куда стекались разного рода жулики и аферисты. Это объяснялось беспечностью многих посетителей бегов и тем, что в большой толпе было легко затеряться. В августе 1885 года «Дейли Телеграф» опубликовала большую статью о проблеме жуликов (аферистов) и грубиянов под заголовком «О разгуле преступности». Называя себя «одним из многих», журналист на поезде поехал на крупные бега вместе с инспектором полиции. Во время этого путешествия он встретился с компанией «отъявленных негодяев».

Они были хуже обычных громил, потому что в них сочеталась любовь к погромам, хитрость и беззастенчивая жестокость. Зачастую они были вполне прилично одеты и достаточно образованы, чтобы поддержать непринужденный разговор с любой своей жертвой. Они работали группами по четыре-пять человек и выслеживали тех, кто выигрывал на скачках, чтобы лишить их всех денег. Если украдкой этого сделать не получалось, они переходили к насилию.

Один человек по прозвищу Красавчик Браун вспоминал, как вместе с ребятами «выследил» парня, который выиграл на скачках огромную сумму в 70 фунтов, что равнялось годовому заработку квалифицированного работника. Намеченная жертва понимала, что находится в опасности, и ни на шаг не отходила от двух высоких приятелей. Засунув руку глубоко в карман и сжимая там деньги, парень чувствовал себя в безопасности, пока Красавчик Браун не подошел к нему сзади и не ткнул ему в голову жесткой медной булавкой. Почувствовав боль, парень вскрикнул и вытащил руку из кармана, после чего его тут же мастерски обобрали.